Поцелуй льда и снега

Но я все равно это делаю. Последние несколько недель показали мне, насколько пустой может стать моя жизнь без нее. Насколько незначительной. Это чувство острее, чем боль, которую я испытываю от одной только мысли, что никогда не смогу быть так близко к ней, как сейчас.

Я скольжу рукой по ее талии, наслаждаясь легкой дрожью, которая пробегает по Давине, прежде чем положить ладонь ей на поясницу и притянуть ближе к себе. Зарывшись пальцами в мою рубашку, она, не сдерживаясь, прижимается ко мне. Мои нервы накаляются, вынуждая издать тихий стон, который Давина заглушает еще одним поцелуем.

Прислонившись спиной к лошадиному стойлу, я чувствую ее всем телом и судорожно пытаюсь удержать руки там, где они есть, – на безопасных местах. От желания прикоснуться к ее нежной коже покалывает в кончиках пальцев – так же, как это было в лесу, когда она переодевалась. Мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы оторваться от нее.

Только Элора, которая с любопытством высовывает голову из стойла и фыркает, останавливает меня от того, чтобы совершить глупость. Давина отстраняется от меня и хихикает, поглаживая лоб Элоры. Теперь и Гембрант высовывает голову из соседнего стойла и сердито ржет, потому что его хозяйка не уделяет ему должного внимания.

– Может, нам стоит пойти куда-нибудь еще, – бормочу я, раздраженный и в то же время довольный, что нас прервали.

Давина обнимает меня и кладет голову мне на грудь.

– Я не хочу никуда идти.

Я обхватываю ее руками.

– И я не хочу.

Она поднимает голову и смотрит на меня.

– Я бы хотела, чтобы мы могли спрятаться здесь навсегда. Только ты, я, Элора и Гембрант.

– Звучит чудесно, – бормочу я и целую ее в лоб. – Но боюсь, тебе очень быстро надоест. Никогда не смогу предложить тебе столько, сколько…

– Я так не думаю, – перебивает она, внезапно ее голос звучит жестче.

Она проводит по моим плечам, спускаясь по рукам, следя взглядом за каждым движением. Мое сердцебиение учащается.

– Я не жажду богатства, красивой одежды или изысканной еды. Корона ничего не говорит о достоинствах человека, который ее носит.

Ее пальцы скользят по тыльной стороне моих рук, свободно лежащих на ее бедрах. С мягким нажимом она сдвигает левую немного вниз, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Для меня гораздо важнее мужчина, который принимает меня такой, какая я есть, – шепчет она, – не только меня, но и мою магию. Мужчина, который покажет мне то, о чем я понятия не имею, но о чем мечтаю с тех пор, как встретила тебя.

Чувствуя изгиб ее ягодиц кончиками пальцев, я тяжело сглатываю и открываю рот, но из него не вырывается ни звука.

– Ты хочешь, чтобы я остановилась? – спрашивает она. От меня не ускользает нотка неуверенности в ее голосе.

«Да!» – должен закричать я, потому что ни секунды дольше не смогу сохранять контроль.

Но мое тело реагирует быстрее, чем разум, и я качаю головой, все еще не в силах выдавить ни слова. Давине достаточно надавить одним пальцем, чтобы направить мою руку ниже. У меня пересыхает во рту, а ладонь, лежащая теперь на ее попке, дрожит.

В голове проносится тысяча причин, почему это чертовски глупая идея – каждая из которых более логична, чем другая, – но я отбрасываю их все. Я стою неподвижно, только моя рука и грудь дрожат, пока я при каждом судорожном вдохе прижимаюсь к ней.

Давина склоняет голову и внимательно рассматривает меня. Я не теряю надежды, что она не заметит дрожи. Она кладет руку на мое бешено бьющееся сердце.

– Видишь ли, ты не единственный эгоист, – шепчет она, избегая моего взгляда. – Ты можешь прикоснуться ко мне, если хочешь. И тебе не нужно при этом сдерживаться. – Ее взгляд устремляется ко мне. – Я не хрупкая.

Стена, которая с таким трудом удерживала мою сдержанность, рушится под воздействием ее слов. Тем не менее проходит несколько секунд, прежде чем освобождаюсь от своего исступления. Голос разума в моей голове смолкает. Я состою только из пульсирующего желания, горячо бьющегося в моих венах.

Обеими руками я хватаю ее за попу и поднимаю. Давина издает изумленный звук, но я тут же запечатываю ее рот поцелуем, прежде чем повернуться и прижать ее спиной к стойлу. С моих губ слетает стон, когда она обхватывает ногами мои бедра. Ее тело такое восхитительно гибкое и мягкое, в то время как мое – твердое и жесткое.

Она зарывается рукой в мои волосы и сжимает их в кулак. Когда она слегка тянет, я прикусываю ее нижнюю губу, вызывая еще один хриплый звук, от которого моя кровь начинает бежать быстрее.

Другой рукой она лихорадочно вытаскивает мою рубашку из-за пояса, а затем скользит ладонью под ней. Легкая, как перышко, она гладит мой живот, затем поднимается к груди, а после медленно опускает пальцы ниже. И еще ниже, и ниже, почти до того места, где ее живот прижимается к моему.