Поцелуй на прощание (СИ)

— Что это было? – спросила Наташа, поднимаясь; в животе у нее медленно скручивался ледяной узел. – Торис, что это?

— Не знаю… — ответил Литва севшим голосом. – Взрыв? Молния?

И тут до слуха Беларуси донесся издалека приглушенный гул самолетных двигателей. Ноги девушки подкосились, и она рухнула без сил на сиденье, закрыла лицо руками.

— Ну нет же… не мог он ошибиться… не мог…

— Война? – изумленно вопросил Торис. – Нет же, быть не может… нет…

Они застыли оба, не в силах пошевелиться, и из оцепенелого транса их вывела бомба, разбившая водную гладь в нескольких метрах от лодки. Торис схватился за якорную веревку.

— Надо спрятаться! Сейчас, я…

Беларусь не стала дожидаться, пока друг поднимет якорь – вытащила из-за пояса юбки короткий острый нож и скользящим движением перерезала веревку. Литва на миг замер с ненужным обрезком в руках.

— Да, действительно, так лучше…

— Скорее, уходим, — Наташу трясло, но голосу своему она с усилием придавала спокойные, даже холодные интонации. Литва, лицо которого было бледнее лунного света, дрожащими руками завел мотор с третьей попытки. Лодка взревела и сорвалась с места, и тут же в небе мелькнула еще одна вспышка.

— Держись! – закричал Торис, с силой поворачивая руль. Наташа завалилась на бок, но успела увидеть, что бомба вошла в воду там, где несколько секунд назад была лодка. От грохота закладывало уши. Не было сомнений – стреляют по ним.

— Торис!

Он, наверное, не услышал ее панический крик. И не заметил еще одну вспышку совсем рядом, подлую и мелкую, как воровской удар в спину. На миг перед глазами девушки сгустилась темнота, а затем невидимая обжигающая сила подняла ее в воздух и с силой швырнула в прохладную, темную воду.

— Ты неправильно делаешь, — терпеливо говорит Литва, в очередной раз помогая девочке всплыть. – Не надо пытаться освободиться от воды. Наоборот. Нужно довериться ей, и она сама вынесет тебя на поверхность. Просто закрой глаза, задержи дыхание, и…

Она не слушает окончание его фразы – набрав в грудь побольше воздуха, с решительным выражением уходит под воду. Глаза открывать не решается, ибо соленая вода сразу начинает щипаться. Вода обволакивает, обвивает, но тянуть на дно не торопится, будто выжидает подходящего момента. Всеми силами стараясь не бояться, девочка расслабляет все тело, и невидимые путы вокруг нее растворяются в нахлынувшем, как волна, умиротворении. И тут же вода, обиженно загудев, стремится вытолкнуть из себя неподатливую жертву.

Вынырнула!

Беларусь огляделась по сторонам. Чуть невдалеке догорало то, что осталось от лодки. Литву не было видно, сколько Наташа не вглядывалась в горизонт. Страх намного сильнее страха утонуть скрутил ее будто щипцами.

— Торис!

Тишина, только потрескивание огня слышно да плеск воды. Неужели…

— Торис! – закричала Беларусь раза в два громче, не обращая внимания, что попавшие на лицо капли морской воды почему-то становятся теплыми.

Вдруг вода зашевелилась под ее ногами, и с тихим всплеском из-под нее вынырнул целый и невредимый Литва, которому на шею Наташа бы непременно бросилась, если б не обстоятельства.

— А я тебя под водой ищу, — пробормотал он, встряхивая мокрыми прядями. – Греби к берегу. Только без шума.

— И так понимаю, — отозвалась девушка и неумело, медленно начала плыть на огни городских маяков. Звуки взрывов тем временем отдалились куда-то за горизонт, а вот шум самолетов стал настолько густым, что заглушал все остальные звуки. Все тело Наташи ломило от усталости, но девушка, упрямо сцепив зубы, продолжала плыть. Берег был совсем близко.

— Не устала? – спросил бесшумно плывущий рядом Торис.

— Нет, — процедила, глубоко дыша, девушка, и загребла с утроенной силой. Огни и тонкая линия песчаного берега прыгали перед глазами, но Беларусь видела их смутно из-за застлавших глаза слез усталости. Казалось, плыть осталось совсем немного. Еще гребок, вытянуть последние силы из тела, еще гребок…

Ощутив, что может нащупать ногами дно, Наташа тут же поднялась из воды, но тут же, сделав несколько шагов, рухнула обратно, подняв тучу брызг. Остатки сил изменили ей.

— Собирайся же… — шептала Беларусь, глядя на колышущуюся совсем рядом с ее лицом воду. – Ну же, собирайся… надо рассказать все Ване…

И тут чья-то железная рука схватила ее за волосы и дернула наверх. Сдавленно вскрикнув от боли, Наташа вцепилась в эту руку и, подняв глаза, столкнулась с убийственно холодным взглядом чьих-то голубых глаз.

— Германия, — прошипела девушка, тщетно пытаясь освободиться. Мужчина разглядывал ее спокойно, без неприязни, как тщательно изучает доктор подопытную мышь перед тем, как вспороть ей живот. Боль по всему телу усилилась, и Наташа забилась, молотя ногами по воде, закричала и зажмурилась, чтобы не видеть этого взгляда.

Но слышать она могла.

— Отпусти ее, ты..!