Поцелуй под омелой

Рейчел подавила приступ ревности. Это правда – Лори была классическим гадким утенком. В школе она была испанской девочкой, которая приходила на занятия в спортивном костюме и с золотой резинкой на волосах. Сейчас же, красивая и элегантная, она, казалось, была вылеплена из совершенно другого материала. Рейчел сосредоточилась на замке.

Когда она открыла дверь, Зак, весь перепачканный краской, уже несся в прихожую с криком «Папа!». За ним последовала Милли и обняла отца. Зак присоединился к объятиям, оставляя цветные отпечатки рук на отцовской белой рубашке.

Когда они собрались в больницу, Рейчел захватила несколько бананов из фруктовой чаши, чтобы они могли перекусить ими в дороге.

– У нас будет настоящий семейный ужин вечером, – сказала она Эйдену. – Я приготовила пастуший пирог.

– Прекрасно, – отозвался Эйден, застегивая Заку куртку.

Оглянувшись на фруктовую чашу, Рейчел заметила бежевый фрукт с неровной поверхностью.

– Что это? – спросила она, беря его в руки и проводя пальцем по пупырышкам на его кожице. Она его не покупала. Она такой фрукт видела впервые в жизни.

Эйден заглянул через ее плечо, и Зак выскользнул в прихожую.

– По-моему, это плод хлебного дерева.

– А, – Рейчел положила его на место. – Так это ты его привез?

– Нет, конечно, – пожал плечами Эйден. – В Скипли такой экзотики нет.

Крики Зака разносились эхом по безрадостным белым коридорам больницы. Было пять вечера. За этот день Рейчел была здесь уже второй раз. Милли догнала брата, скользя в розовых балетках по линолеуму, и шепотом попросила его вести себя потише. Для Зака посещение бабушки было просто игрой, но Рейчел чувствовала, что Эйден волнуется все сильнее. Когда они подошли к палате, Рейчел взяла мужа за руку. Он посмотрел на нее с благодарностью.

Они отодвинули штору, отгораживающую кровать Беа, и на мгновение все, даже Зак, замолкли.

– Привет, привет, – прервала молчание Беа.

Она сидела с ясной веселой улыбкой. Заметив реакцию Эйдена, она сказала:

– Неужели ты ожидал увидеть меня здесь еле живую? – засмеялась Беа, откладывая судоку на тумбочку. – Потребуется что-то посерьезнее легкой слабости, чтобы сломить меня, знаете ли.

Рейчел испытала облегчение, увидев, что Беа чувствует себя намного лучше, чем утром.

Лицо Эйдена разгладилось. Он наклонился и поцеловал мать в щеку.

– Рад снова тебя видеть.

– Давно пора, – поддела его Беа, принимая от него ярко-желтые розы.

Милли и Зак тоже поцеловали бабушку, и Эйден сел в кресло возле ее кровати.

– Ну что, мам? Разузнала местные сплетни?

– Не очень много, – улыбнулась Беа. – Здесь негде развернуться. Хотя…

Она наклонилась к Эйдену и продолжила:

– Вчера поступила милая девушка. Настоящая болтушка.

– А как ты себя чувствуешь?

– Ох, все еще ужасно, – сказала Беа, теребя кулон. – Бывают дни, когда мне лучше, но сегодня утром я встала, и у меня появилось ощущение, что пол поплыл под ногами. Головокружение.

– Доктор знает?

– Да, да, я ей рассказала. Они делают все, что надо. Они уже провели всевозможные анализы и обследования, но пока ничего не нашли.

– Рейчел сказала, тебе утром делали МРТ? – забеспокоился Эйден.

– Да, но это не доставило мне никаких неудобств, – отмахнулась Беа. – Ты просто ложишься на стол, и тебя завозят в аппарат.

– Я видела такое по телевизору, – небрежно заметила Милли, заплетая себе косичку из челки.

– Ну вот и все, – сказала Беа сыну. – Они все время проводят такие обследования, Эйден, это еще ничего не значит. Поэтому сейчас мы просто ждем результатов, хотя в моем возрасте люди становятся ужасно нетерпеливыми. Я сказала доктору, что через две недели у меня рождественский ужин в клубе игроков в бридж и что я ни в коем случае не должна его пропустить.

Рейчел и Эйден обменялись взглядами, и Эйден еле сдержал улыбку. Общественная жизнь его матери обсуждению не подлежала.

– Так, – непринужденно сказала Беа, поворачиваясь к внукам. – Как Лондон? Что вы уже видели и что делали?

– Потрясающе, – ответил ей Зак, катая космический корабль из лего по краю кровати. – Утром катались на великах, видели дом королевы.

– Букингемский дворец? Здорово. Конечно, в Лондоне столько всего можно посмотреть. Например, музеи. Музей науки или тот, с динозаврами? Музей естествознания? Тебе бы понравилось, да, Зак? – спросила она, взъерошив его волосы.

– Да. Том из моего класса привез мне оттуда линейку с голограммным стегозавром.

Милли тихо сидела на диване, шаркая носком балетки по полу. Рейчел хотела ее обнять, но Милли от нее отодвинулась.

– Да, они посмотрят что-нибудь, – сказал Эйден, снимая куртку. В палате было тепло и сухо, и его щеки порозовели. – Но, мам, мы не на отдыхе. Мы здесь для тебя.

– Ой, пфф, – фыркнула Беа. – Вы должны получить максимум из этой поездки. Мы вот-вот будем дома заниматься Рождеством, вы и глазом моргнуть не успеете. Надо будет столько всего сделать! Мы же только приготовили самый первый рецепт из Книги, да, Рейчел?

Рейчел мягко держала Беа за руку.

– Итак, насчет Рождества. Ты можешь не переживать. Мы с Эйденом поговорили и решили, что раз ты болеешь, то в этом году всем будем заниматься мы.