Читаем Поцелуй под омелой полностью

Но сначала налила себе бокал вина и, пока, следуя указаниям книги, готовила, прихлебывала. Готовить как будто не так уж и сложно. К концу готовки бутылка стала полупустой. Возможно, в этом и весь секрет? Она сунула окорок в печь и настроила таймер – больше она не совершит роковой ошибки.

Зазвонил домашний телефон.

– Лори, – донесся из трубки приятный ирландский акцент Шивон.

Лори уселась в самое мягкое кресло и налила себе еще вина. Они разговаривали, а она делала глоток за глотком.

– Как дела? – спросила Шивон. – Как ты там в этой своей деревне? Голодаешь?

– Чего нет, того нет, – ответила Лори. – Вообще-то, я сейчас как раз готовлю еду. Все по-настоящему.

– О, черт. Кто-то за тебя взялся?

– Не-а. Просто здесь больше особенно нечего делать. Дэнни заблокировал мне доступ к рабочему электронному ящику, так что я не могу проверить свои сообщения.

– Тебя это расстраивает?

– Сначала расстраивало, – честно призналась Лори. – Но сейчас я даже этому рада.

– Ну и хорошо. А как аборигены?

– Некоторые довольно милы. Не все принимают чужаков с распростертыми объятиями, но я вливаюсь.

– Каким образом? Продаешь домашнюю выпечку?

– Нееет, – засмеялась Лори. – Нет. Я занимаюсь благотворительностью.

Шивон принялась хохотать, и Лори, чтобы остановить ее, спросила:

– Ну, а как там твоя школа?

– Отлично! Большинство моих девятиклассников начали ходить на дополнительные занятия по рисованию. Это ужас, но я надеюсь, что в этом году будет больше хороших оценок.

– Звучит бодро. Ты уже познакомилась с Рейчел?

– Еще как, – опять рассмеялась Шивон. – Мы ходили на концерт Джея.

– О, и как? – спросила Лори, изображая равнодушие.

– Она очень милая. Вообще-то, я первый раз куда-то ходила за последние несколько дней. В последнее время я была… как бы это выразиться… занята.

– Занята? Это тот учитель физры?

– Ага. Эд. У меня отношения.

– Я так и знала! – вздохнула Лори. – Не могу поверить, что ты бросаешь меня в одиночестве. Извини, я хотела сказать, что это, конечно, здорово, ты заслужила. Господи, я хочу сказать, что давно пора. Ладно, приеду – расскажешь мне все в подробностях.

– Обязательно.

Лори замолчала, думая о Джее и о концерте, на который они ходили. Без нее.

– Как все в доме?

– Ты имеешь в виду, как Джей?

– Нет, я не его имею в виду, – резко ответила Лори.

– Может быть, тебе неинтересно, но он прекрасно выглядит, собран и деловит. Я его нечасто вижу в последнее время. Он занимается своей мебелью, я думаю. Хочешь узнать о блондинке-певице?

– Ничего я не хочу узнать, – буркнула Лори. – Она певица? В их группе?

– Слушай, хочешь я у него все спрошу? – предложила Шивон. – Разузнаю, что происходит между ними, чтобы не гадать на кофейной гуще?

– Нет! Ни в коем случае. Ни о чем его не спрашивай. Я не хочу, чтобы он думал, будто я вынюхиваю и высматриваю все про него и не могу успокоиться.

Зазвенел таймер печи.

– Слушай, Шивон, мне надо идти, мой ужин готов. Спасибо, что позвонила.

Достав аппетитный на вид и одуряюще ароматный окорок, Лори окинула взглядом свое пиршественное великолепие: одного окорока хватило бы на двоих, а еще оставались сыры. Что ей делать? Сидеть здесь в одиночестве, запихивая в себя все это? Глаза ее, пока она размышляла, уткнулись в изуродованные ею стены. Неужели она позволит Рейчел вернуться и обнаружить эту отвратительную грязь? Нет, надо срочно что-то предпринимать…

Вдруг Лори озарила идея. Она постаралась было от нее отмахнуться, но, к ее раздражению, идея никуда не исчезла, а крепко засела в мозгу. Бен из кафе ей сказал, что Диана – интерьерный дизайнер? Значит, она могла бы посоветовать что-нибудь… Не оставлять же эту радость хозяевам – необходимость красить испорченные ею стены?

Возможно, у Дианы были свои причины быть такой, какая она есть, подумала Лори. И она слишком спешно списала свою соседку со счетов. В Доме культуры она была не так уж плохо настроена по отношению к ней, представила ее дамам – и Патрику. Лори снова посмотрела на стены. Ужас… Диана точно могла бы что-нибудь ей посоветовать!

Глубоко вздохнув, Лори встала, натянула на себя пальто и направилась туда, где, по ее представлениям, должен был быть коттедж Дианы. Я, наверное, сошла с ума, думала Лори, пока шла к такому же, как у Рейчел, дому, только с безукоризненно ухоженным садом. На двери прямо над бронзовым дверным молотком висел рождественский венок. Чтобы не передумать, Лори поскорее подняла молоток и несколько раз постучала.

Диана открыла не сразу, но, казалось, была рада гостье и, к удивлению Лори, с удовольствием приняла ее приглашение отужинать вместе. На заднем плане в стильной гостиной работал телевизор. Было ясно, как хозяйка коттеджа проводит сегодняшний вечер…

– Подожди секунду, я схожу за Алфи, – предупредила Диана, поднимаясь на второй этаж. – Он очень любит бывать у Рейчел.

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские слабости. Романы Эбби Клементс

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее