Читаем Поцелуй под омелой полностью

– Но, должна признаться, я провела небольшое расследование. И так случилось, что он ни с кем не встречается. Так что путь свободен.

– О, нет, – покачала головой Лори. – Я не для этого спрашивала.

Однако потом она поняла, что Скипли стал чуть интереснее.


– Это, конечно, меня не касается, – заметила Лори, бросив взгляд на одежду Дианы, когда та складывала в посудомоечную машину тарелки, – но ты, случайно, не похудела в последнее время? – Одежда сидела на Диане так, словно была не ее, а она ее одолжила у более дородной знакомой.

– О, да, я похудела. Немного. Бракоразводная диета после ухода Ричарда… – Она посмотрела вниз на свое тело и пожала плечами.

На ней были белая блузка и широкие брюки, но фигура ее в них тонула.

– Видишь ли, – наклонила голову Лори, – твоя одежда тебе велика. Так не годится… Пойдем-ка!

Лори отложила столовые приборы, которые собралась было убрать в машину, и подвела Диану к зеркалу в прихожей.

– Смотри, – и она начала затягивать на Диане блузку, чтобы ткань плотнее охватила тело.

– О боже, ты прямо как ведущая телепрограммы «Снимите это немедленно», – засмеялась Диана в ответ на решительные действия Лори.

– Возможно, – спокойно ответила та. – Шутки шутками, но, Диана, посмотри на себя! Я могу ушить твою блузку. Кстати, я и швейную машинку заприметила у Милли в комнате.

Диана посмотрела на нее с недоверием, но, по выражению лица Лори увидев, что она не примет отрицательный ответ за ответ, сдалась:

– Ладно… Делай, что хочешь.

– Могу перешить и другие твои вещички! – с готовностью воодушевилась Лори.

– А ты уверена, что эта задача – из выполнимых?..


Глава 16

Четверг, 7 декабря


– Фионн не была похожа на других львов, – Милли вслух читала книгу в твердом переплете. – С того момента как она отделилась от прайда и подошла ко мне через равнину Масаи Мара[2], я почувствовал нашу связь – она не была агрессивной, она доверяла мне, и я инстинктивно доверился ей. Я знал, что, просто пребывая там, нахожусь в смертельной опасности, но, когда Фионн осторожно толкнула головой мою руку, я понял: мы станем очень хорошими друзьями.

Рейчел посмотрела на Беа. Та лежала на больничной койке и как будто спала. На ее шее был золотой медальон с фотографией ее покойного супруга Дэвида, который она не снимала. Она дышала, и кулон ритмично поднимался и опускался на ее груди.

Но Беа так и не проснулась после вчерашней операции. Эйден сидел на стуле рядом с ней, держа ее за руку. Доктор Пател посоветовала им обязательно разговаривать с больной, поскольку, возможно, она их слышит. Утверждать что-то наверняка врач не могла. И добавила, что невозможно предсказать, когда состояние Беа улучшится, – если вообще можно ждать улучшения.

– Ты правда думаешь, что она меня слышит? – спросила Милли.

– Я в этом уверена, – ответила Рейчел, обнимая дочь за плечи. – Ты, кстати, выбрала верную книгу. Она всегда любила читать об Африке.

В палате царила тишина. Даже Зак притих, грустными глазами глядя на бабушку.

– Мам, – наконец проговорил Эйден, – мы купили тебе сюда радио. Цифровое. Вот.

И он поставил небольшой аппарат на прикроватную тумбочку, но не включил.

– Теперь ты можешь слушать свое Радио 4. Ты ведь не хотела бы пропустить любимые передачи? – Его голос дрогнул.

У Рейчел комок застрял в горле, чтобы что-то сказать. Она хотела взять его за руку, но он отвернулся.


– Как насчет того, чтобы сходить в парк Броквелл и подышать свежим воздухом? – предложила Рейчел Заку и Милли. – Может быть, поищем детские игровые площадки?

– Да! – воскликнул Зак. Его глаза вспыхнули радостью, и он бросился в прихожую надевать кроссовки.

– Как он может! – возмутилась Милли. – Бабушка так больна, а он…

– Ему не все равно, Милли, и ты это знаешь! Но не можем же мы все время сидеть и переживать! Бабушка первая не хотела бы этого. Мы будем ее навещать, а остальное время она в наших мыслях. И мы должны быть сильными – ради нее.

Милли растерянно пожала плечами.

– Ну в самом деле, Миллз… – Рейчел отставила тарелку на край стола. – Кстати, Джей сказал, что в квартире на цокольном этаже живет девочка твоего возраста. Ей зовут Никки. Что скажешь? Сходим познакомиться?

– Ну хорошо, – нехотя ответила Милли. – Давай.


– Я выведу детей погулять, – Рейчел заглянула в гостиную, где сидел Эйден. – А ты посиди поработай спокойно.

– Спасибо, – ответил Эйден, склонившись над ноутбуком. – Весьма кстати. А то у нас с этими новыми плотниками просто кошмар какой-то.

– Удачи, милый! – Рейчел подошла и прикоснулась к его руке.

Одевшись по-зимнему – в теплых пальто, шапках и шарфах, – Рейчел, Зак и Милли зашагали по лестнице вниз. Пролет вел в подвал, и Рейчел перегнулась через перила, чтобы посмотреть на нижний этаж: там было полутемно и слегка пахло сыростью.

– Мам, – спросила Милли, – ты что творишь?

– Джей сказал, нам нужна квартира номер один. Что-то не так?

– Ага, – ответила Милли. – Номер один. Но ты сама, что ли, собираешься с ней знакомиться? Ты меня убиваешь! Мне пятнадцать! А не шесть, как Заку.

– Хмм, – опомнилась Рейчел, давая задний ход. – Ты права. Извини.

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские слабости. Романы Эбби Клементс

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее