Поцелуй василиска

— Я всего лишь влюбленная женщина, ваше величество! И я в отчаянии! Простите мою дерзость!

Максимилиан расслабился, и улыбка снова тронула его чувственные губы.

— Прощаю вас, моя весенняя фея, — снисходительно сказал он и слегка пожал мои взмокшие ладони. — Да что ж вы так перепугались?

— Я боюсь не за себя, а за Дитера, ваше величество…

— Настолько, что готовы очернить всех и каждого?

Я опустила голову и нахмурилась.

— Мне показалось… между моим мужем и ее величеством натянутые отношения. Я не права?

— Возможно, моя милая, — вздохнул Максимилиан. — Многие боятся василиска, а моя супруга до сих пор убивается по безвременно ушедшему герцогу Мейердорфскому и моему кузену Мартину.

«Убивается настолько, что готова повиснуть на шее чужого мужа», — зло подумала я, а вслух сказала:

— Но ведь вы не станете мстить Дитеру за давнюю дуэль, ведь правда? И за… — тут я запнулась, — вчерашний отказ…

— О, нет-нет! — рассмеялся король, снова пожав мои руки. — Добродетельность заключается в отказе от мщения, а я придерживаюсь заветов священной книги, моя дорогая Мэрион. И уверяю вас, Анна Луиза тоже придерживается их. — Он закатил глаза. — Ах, эта святая женщина! Ее доброта столь же велика, сколь велики ее дела и цепкий ум!

«А сердце полно яда», — подумалось мне, я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.

— О, знали бы вы, мой благоухающий цветок, — продолжил Максимилиан, — как дорожу я ее мнением. Сколько раз она выручала меня советом, которого не могли дать и лучшие умы королевства.

«Один из них явно касался убийства кентарийского посла», — подумалось снова, и я выпрямилась, с достоинством глядя в глаза его величеству.

— Если это так, — заговорила я, — вы должны понимать, что и Дитеру нет никакого резона убивать посла. Он ваш подданный и верно служит стране и короне. У него нет и не может быть никакого мотива.

— Это будет решать следствие, — заметил король. — Поверьте, мне тоже не хочется верить в причастность моего кузена к этому неблаговидному поступку. Но другого василиска в стране нет, а зелье… его не так уж легко достать. К тому же вы понимаете, Мэрион, из-за убийства посла Фессалия оказалась в уязвимом положении. Мы и так находились с Кентарией в натянутых отношениях из-за спорных территорий, и бал Майской Розы, призванный положить начало дипломатическим отношениям между нашими странами, обернулся угрозой войны. — Я вздрогнула, страшное слово «война» эхом отозвалось в душе. — Все, что я могу сейчас, — продолжил король, — это принести глубочайшие соболезнования кентарийскому вождю, Элдору Эл’Варуку, и пообещать найти и наказать убийцу, чего бы мне это ни стоило. И клянусь вам своим драконом-покровителем, если Дитер замешан в этом убийстве, он будет казнен.

Я ощутила слабость в коленях, золото и алый бархат слились в одну сплошную серую пелену, уши наполнились звоном, и я опомнилась сидящей в заботливо подставленном кресле, а Максимилиан обмахивал меня бумагами и настойчиво совал в руки наполненный водой стакан.

— Выпейте, Мэрион. Давайте же. Может, врача?

— Не нужно, — слабо отозвалась я и пригубила теплой воды. — Я уже в порядке.

Отставив стакан на край стола, попыталась встать. В голове еще звенело, перед лицом скакали золотые искры, будто я слишком долго смотрела в глаза Дитера, проваливаясь в эти омуты и тая в его объятиях. Как давно это было!

Стиснув зубы, я оперлась о подлокотники и поднялась, оглаживая кружева и оборки на платье.

— Я хочу просить об одном, — стараясь придать голосу твердость, сказала я. — Провести следствие со всей тщательностью и отсрочить казнь насколько возможно. Вы ведь не откажете мне в этом?

— Не откажу, моя утренняя звезда, — немного расстроенно ответил Максимилиан. — О, если бы я мог помочь моему кузену!

— Но ведь раньше Дитера не привлекали к ответственности из-за проклятия, — вспомнила я некогда сказанные Гансом слова. — Хотя это не первый окаменевший человек.

— Одно дело — сражение на поле боя, — мягко возразил король. — Или дела семейные, где окаменение — не более чем досадное недоразумение, попытка избавиться от проклятия. И совсем другое — преднамеренное убийство посла соседней страны. О, несчастный, несчастный Дитер! О моя бедная страна!

— Я дам показания, — продолжила я, не слушая стенаний. — В ночь убийства посла Дитер был со мной.

— Всю ночь? — приподнял брови король.

— Всю ночь. — Я закусила губу и зарделась, отведя взгляд. — Мы были… вместе. Как муж и жена.

— Ах вот оно что! — озадаченно произнес Максимилиан и запнулся.

Мы молчали. Время текло. Я сжимала кулон и теребила подаренный плетеный браслет.

— Насколько сильно вы хотите помочь своему мужу? — наконец спросил король.

— Насколько? — Я не поняла вопроса и уставилась на короля ничего не выражающим взглядом.

Смотрела на него, а видела Дитера. Его красивое лицо, гладко зачесанные волосы, ироническую полуулыбку и широкие плечи, его руки, в сплетении которых я проснулась этим утром. Что осталось у меня теперь? Только щемящая пустота.