Потусторонняя одиссея

Третий персонаж этого необычного трио представлялся Варнаевым Иннокентием Петровичем и, как уже сказано, являлся родным братом Киры Петровны. Это был давно опустившийся на самое социальное дно человек, утративший к жизни какой-либо интерес. Единственное, что его занимало, так это постоянное употребление горячивших душу напитков, изыскание которых являлось основным смыслом его прогнившей, неудачливой сущности. Это неказистое подобие сильной половины нашего человечества давно перевалило за пятидесятитрехлетнюю отметку, но, как и сестра, выглядело гораздо старше своего полного возраста; мужчина был несколько выше своей самой ближайшей родственницы и выглядел намного худее; его сморщившееся от прожитых лет и каждодневного пристрастия к выпивке морщинистое лицо совершенно не отражало никакой привлекательности, напротив, было отталкивающим и безобразным, напоминающим внешне «прочерневшего» служителя Преисподней, или попросту черта, хотя для полного сходства ему не хватало только пятачка на отливающем синевой большом носе да небольших аккуратненьких рожек на всклоченной, давно нечесаной голове. Точно такая же борода застилала нижнюю часть его отвратительной, пугающей разум физиономии; невзирая на теплое время года, одет он был в теплую, засаленную фуфайку серого цвета и такие же утепленные шаровары; на давно немытых ногах были одеты дырявые резиновые полусапожки.

Все трое находившихся в этом доме излучали непревзойденную вонь, от которой вошедший поначалу закашлялся, а потом к горлу подкатило неприятное ощущение, постепенно перераставшее в скопившийся ком, заставлявший его постоянно отхаркивать «першившую» слизь. Как и принято в таких неприглядных притонах, любой разговор принято заводить только через спиртные напитки, поэтому Кентюрин сразу же выставил на стол продолговатую полулитровку, заполненную сорокаградусной водкой.

– Ну и «запашина» у вас, – невольно выразил свои ощущения неожиданный посетитель и, уже обращаясь к хозяину, как будто не спросил, а поставил в известность: – Большой, я перекантуюсь у тебя какое-то время, а то меня полиция ищет и мне нужно где-нибудь «отсидеться».

– Что-то случилось? – недоверчиво молвил Иглютин, выставляя на стол еще одну стопку, в противовес другой посуде бывшую в этом доме в непременном наличии.

– Да, – неохотно признался преступник, отводя в сторону взволнованный взгляд, – замыслил тут одну «делюгу», а что-то пошло не так, и вот теперь приходится «ударяться в бега». Ты как, никто не против, если я «пересижу» здесь пару-тройку деньков?

Здесь Максим вынул из-за пазухи еще одну бутылку крепленных напитков и в то же мгновение поспешил присоединить ее к «поставленной» ранее таре.

– Что же такого… живи, человек если хороший, – согласился хозяин, округляя глаза от предложенной выпивки, наполняясь приятным ощущением от вполне удавшегося сегодня вечера.

Получив вполне логичное одобрение, которое последовало бы в любом случае, даже если бы гость ничего с собой не принес, Кент, чтобы хоть как-то заглушить тот умопомрачительный запах, что наполнял ужасной вонью это жилище, сразу же, подряд, выпил три стопки крепкой, холодной водки и заел ее соленым огурчиком, извлеченным из литровой банки, вместе со спиртным им же прихваченной на закуску. Алкоголь мгновенно стал распространяться в крови, постепенно устраняя острые неприятные ощущения от царившего вокруг ужасного смрада. Когда вновь прибывший постепенно освоился в неприятных условиях, он посчитал необходимым разрядить возникшее с его появлением напряжение и стал поддержать обыденный разговор.

– Ты бы, Большой, хотя бы телевизор купил, – промолвил он, улыбаясь от охватившего его полупьяного состояния, – а то скукотища у вас, а так бы, глядишь, музыку какую послушали.

– У нас есть приемник, – захлопотала хозяйка, также наслышанная о злобном и беспощадном характере их нежданного посетителя.

Она достала миниатюрное, портативное устройство, работавшее на маленьких батарейках и поставила его на середину стола. Ввиду его небольших размеров, звук, издаваемый с помощью небольшого динамика, был едва слышен, но уже одно это заставило всех немного расслабиться и чувствовать себя гораздо свободнее.

– Давай наливай, а иначе уйду, – рассмеявшись, пошутил уже опьяневший Кентюрин, начинавший испытывать голод.

Тут же сорокоградусная жидкость была налита по стопкам, и, одним махом опустошив предложенную посуду, Максим уже суровым голосом предложил:

– Хозяйка, сбегай купи чего-то пожрать, денег я тебе проспонсирую.