Потусторонняя одиссея

– Да, сынок, – несколько неохотно ответил родитель, уже переодевшийся в чистое одеяние и морщившийся от ужасных воспоминаний, – сразу в двух квартирах на нашем же этаже произошли страшные происшествия: одновременно и в первом, и во втором случае были жестоко убиты практически все члены семьи, выжить же удалось только четырнадцатилетнему мальчику. Ты сам как, ничего подозрительного не слышал? Хотя какое-там… ты, наверное, спал очень крепко?

За время этого небольшого отцовского монолога мальчик несколько раз панически дернулся – к нему возвращалось неприятное ощущение, ведь, даже невзирая на то, что он так мучительно боролся со сном, думая, что избавляется таким образом от кошмарного наваждения, он продолжал являться носителем непонятной, неведомой никому, ужасающей Сущности. Мужчина заметил эти колебания его организма, но не придал этим тревогам значения, несправедливо списав их на неокрепшую детскую психику, услышавшую такие, наводящие ужас, подробности, поэтому впредь он пообещал себе беречь сына от подобных рассказов, сообщая ему только основные «голые» факты. Ребенок тем временем не унимался еще только больше – он уже привык за последние несколько дней к смертям более страшным, так как лицезрел их в своих детских кошмарах более чем реально – и стремился выведать как можно больше интересующей его информации.

– Их убил кто-то один, или это сделали разные люди? – задал совсем не детский вопрос смышленый мальчишка.

Здесь отец на минуту задумался, ведь, в связи с чередой последних ужасных и беспрецедентных в своем роде событий, этот факт пока никем из сотрудников не рассматривался, и только десятилетнему пацану невольно пришла в голову подобная мысль. Не найдясь, что ответить, родитель выдал только то, что посчитал в этом случае нужным:

– Даже не знаю, что и сказать? Все эти жуткие преступления выглядят так необычно, что делать какие-то выводы пока еще рано, и я сам еще нахожусь в полном неведении и шокирован тем, что сейчас происходит.

Здесь отец натянуто улыбнулся и попытался успокоить крайне любопытного сына:

– Но ты не переживай: мы обязательно со всем разберемся и непременно накажем злодея, и, какой бы он ни был продуманный и хитрый преступник, он все равно не уйдет от расплаты и получит по всем своим ужасным заслугам.

Закончив принимать пищу, Павел уже поднялся было из-за стола, чтобы и дальше продолжать нести опасную службу, как Витя остановил его серьезным вопросом, обязательно требующем ответа:

– Папа, а правда, что у вас перебили половину полицейского отделения и что только ты смог выжить в той жуткой бойне?

– Откуда ты это знаешь? – опешил родитель от такой невероятной осведомленности своего сына. – Я тебе, кажется, про это ничего не рассказывал.

Мальчик понял, что невольно проговорился, но отступать было поздно, и возникла необходимость искать срочный выход, но, как водится, юный мозг не зацикливается на таких обстоятельствах и сразу же подсказывает разумное объяснение, поэтому, ничуть не смутившись, Витя мгновенно выдвинул свою версию:

– Да об этом сейчас во всем городе говорят. Ну так что, правда это или же враки?

– Давай об этом потом, – только и ответил отец, продвигаясь на выход, – мне сейчас некогда – очень много работы; поговорим же на эту тему несколько позже, – и, уже хлопая дверью, еле слышно добавил, – когда я сам во всем разберусь.

Он выходил как раз в тот момент, когда в «труповозку» загружали мертвое тело. Пока он прыгал в подъезде через ступеньки, его не оставляло назойливое сомнение по поводу непонятной осведомленности его сына и странного поведения ужасного Существа, посчитавшего возможным оставить его в живых – единственного из всех, попадавшихся ему на пути. Однако, оказавшись на улице, полицейский тут же забыл про мучившие его вопросы, так как мгновенно его мозг переключился совсем на другие моменты: приближалось время утренней разнарядки, где нужно было хоть что-то доложить по захлестнувшим город ужасающим преступлениям, но и здесь его тревоги были напрасны, так как то, что предстояло ему услышать, внесло еще больше смятений в его и без того тревожные мысли.

В то жуткое утро совещание вел Коняев Андрей Геннадьевич, что случалось только тогда, когда начальника отдела срочно вызывали в Управление области. Он выглядел крайне мрачно, что было необычно даже для этого, и так невеселого, человека. Заместитель начальника полиции по охране общественного порядка держал в руке небольшой лист бумаги, где значился текст пришедшей в отделение телеграммы. Мужчина, одетый в форму полицейского подполковника, несмотря на ужас всего содержания, твердым голосом передал его смысл подчиненным сотрудникам.