Потусторонним вход воспрещён

В конце улицы, со стороны Большого проспекта, показался свет фар, расчертил двумя желтыми конусами стены мануфактуры, бросил косые тени на асфальт. Из-за угла вывернуло такси и затормозило невдалеке от нас. Едва автомобиль замер, его задняя дверь распахнулась, и на улицу выпорхнула Надежда — бежевая шубка-«чебурашка», угги и полосатые гетры; один конец не в меру длинного шарфа болтается спереди на уровне колен, другой залихватски перекинут через плечо на манер уличного художника.

На голове у Нади сидела огромная шляпа-котелок, задрапированная блестящей полупрозрачной сеткой. Выходя из машины, она вынужденно пригнулась, придерживая ее рукой, чтоб та не слетела в лужу. Сбоку красовался огромный пунцовый бант. Я узнал реквизит из театральной постановки «Алисы в Стране чудес», которую мы готовили к началу апреля.

— Где ты это взяла? — прокричал я издалека, срываясь с места.

Услышав оклик, Надя обернулась, гордо вскинула подбородок. Сделала изящный жест рукой, точно раскрывая веер:

— Вуаля! Класс, да? Мы заехали в театр, я договорилась погонять костюмы и вернуть в целости и сохранности. Не благодари… Лучше помоги взять.

Она выволокла из салона и сгрузила на меня охапку объемных чехлов с одеждой. Потом сестра наконец заметила Лёню и весело помахала ему:

— Привет. Надя.

— Леонид, — представился лаборант. Я обалдело заморгал, сбитый с толку уверенной напористостью Надежды. — Жду вас. — И первым скрылся в воротах, чутко угадав необходимость оставить нас наедине.

— Наш общий знакомый. С Марго, — ответил я на повисший в пространстве вопрос.

Если разобраться, то я даже не соврал, и это вернуло мне чуточку самообладания. Придало уверенности для словесного поединка. Однако Надя скептически выгнула бровь и глянула на меня с подозрением.

— В последние дни ты поражаешь меня не только несвойственным поведением, но и количеством внезапно всплывших друзей. — Она хихикнула, поправила шляпу и заспешила вслед за лаборантом, вынуждая меня с места взять бодрый темп.

— Кстати, о друзьях-приятелях. Днем заявлялся твой Димон. Минут через двадцать после нашего разговора, — как бы невзначай сообщила Надя через плечо. — Уверял, что набирал тебе раз десять, но телефон вне зоны. Я успокоила, сказала, что с тобой все в порядке. В порядке же?

— Пока не знаю, — честно ляпнул я. — А зачем приходил-то?

— Спрашивал впечатления от колдуна и еще что-то, я не запомнила.

— Издевается?

— Ну почему сразу издевается? Наказал передать глубочайшие извинения, что не приехал вчера, был чрезвычайно занят. — Надя дурашливо закатила глаза.

— Подожди… — Я придержал Надежду за карман. «Чебурашка» стояла колом, как настоящая шкура, и хвататься за нее было неудобно. — В смысле не приехал? Он не появлялся в мастерской кукол? Совсем?

После разговора в лаборатории НИИ ГИИС я подозревал, что странности мастерской сильно выбивались из масштабов розыгрышей Димона, но уверенность в его причастности засела в голове. Теперь слова Надежды окончательно перечеркнули все мои соображения.

Надя не смутилась. Только с нарочитой суровостью пихнула меня локтем в бок:

— Куклы? Вуду, что ли? Дома я хочу услышать этот рассказ целиком. Не отвертишься. Пойдем, познакомишь меня со своими друзьями. Я настроена веселиться, а не обсуждать посторонних типов.

— А больше он ничего не говорил? — упрямо переспросил я, пока Надя не съехала еще на какую стороннюю тему.

Сестра отрицательно помотала головой, затем прищурилась — увидела рядом с Лёней Марго. Медина же куда-то исчезла.

— Ничего. И давай не увиливай. Это она?

Я кивнул. Надя радостно ускакала вперед, придерживая на ветру шляпу.

Издалека я увидел, как за пару метров до Марго сестра перешла на солидный шаг. Тихонько тронула ее за рукав, привлекая внимание. Девушка вскинула голову. Надя что-то негромко ей сказала. Марго улыбнулась, машинально потрогала свои смоляные кудряшки. Ответила, но из-за расстояния я не разобрал что.

Я вздохнул и поудобнее закинул костюмы на плечо.

— Так. Пора. Время, — скомандовал Лёня, едва я подошел, и первым свернул за угол, куда вела начерченная на асфальте стрелка с названием клуба.

«Freemason».

Зажатый стенами переулок утопал в неоновом свечении букв, дугой раскинувшихся над спуском в полуподвал. Стесанные бетонные ступени покрывали следы от затушенных сигарет и брызги черной краски. Дверь из массивного дерева, с железными накладками, стилизованными под Средневековье, отставала от косяка. Внутри колыхалась густая темнота, изредка нарушаемая бледными фиолетовыми всполохами. Оттуда прорывалась на улицу музыка: скребущее техно, мрачные эмбиенты и визжащая электроника, от которой сводило зубы. Я невольно поморщился.

Воздух над плечом потревожило легкое движение. От противоположной стены переулка отделилась Медина и беззвучно встала позади меня и Марго. Надя ее не заметила. А вот Марго поежилась, сдвинула плечи, втянула голову, мгновенно став еще более маленькой и незаметной.

— Эй, — шепотом позвал я. — Все будет хорошо.