Поваренная книга волшебной академии

Одним из святых покровителей министерства магии является Брон Хлебопек — могущественный волшебник, он посвятил свою жизнь кулинарии. В его честь каждый год устраивают конкурс, в котором принимают участие те повара, которые работают в министерстве и его филиалах. Это я знал. На иллюстрациях, которые сопровождали статью, были запечатлены удивительные блюда: пирожные с кремом и фруктами, похожие на воздушные замки, что-то невероятно сложное из мяса с картофельными завитками, супы, которые напоминали облака в плену фарфора. Виктор прав: Майе здесь не победить, в конкурсе принимали участие профессионалы своего ремесла.

Но дело тут было не в победе. Майе надо было лишь принять участие, потому что…

Я перевернул журнальную страницу и увидел его высочество Хенрика — он был венценосным куратором конкурса и, судя по ширине его талии, принимал участие в активной дегустации всех блюд. Принцу было уже сорок: его величество Джереми славился крепким здоровьем, и остряки говорили, что Хенрик вечно будет носить титул высочества. Он, правда, не отчаивался по этому поводу: сладко ел, крепко спал и всем своим сверкающим видом показывал, что такая жизнь ему по душе.

Что, если Майя была оружием именно против Хенрика? Оружием, которое начали создавать двенадцать лет назад, чтобы…

Чтобы что? Двенадцать лет — огромный срок. Да и кому вообще нужно причинять вред добряку принцу? Я достаточно разбирался в политике королевства, чтобы знать: у Хенрика не было врагов. Он не отличился ничем хорошим — но и зла никому не причинял. Просто добрый обжора и выпивоха, не более того.

В библиотеку заглянула миррин Золле и, увидев меня, торопливым шагом прошла к столу и опустила на него пачку ответной бумаги.

— С вами хотят побеседовать, мирр ректор.

Я увидел знакомый почерк и прочел: «Мирр Эрик Саверхольм вызывает Джона Холланда, ректора Королевской академии чародейства и волшебства». Взяв перо, я мельком подумал, что хорошо, что ответная бумага создана так, что писать на ней может только тот, кого вызывают, и быстро ответил:

«Добрый день, Эрик! Что случилось?»

«Привет, дружище! Я кое-что выяснил, это может оказаться полезным. В кулинарном конкурсе в этом году перемены. Покровителей будет трое: его величество, принц Хенрик и Дастин Сварцберг, племянник короля. Дастин, в отличие от Хенрика, очень активен, а мне эта активность не нравится. Такие вот шустрые частенько хотят занять чужое место».

Я задумчиво потер кончик носа. Дастин не был принцем, но тоже именовался «его высочеством», и в нем было достаточно владыческих кровей, чтобы претендовать на трон, если с королем и принцем что-то случится. В отличие от двоюродного брата, он не проводил время с барышнями в кабаках — Дастин искренне интересовался жизнью королевства, посещал фабрики, верфи и армейские маневры, поддерживал несколько общественно важных проектов, и в стране было множество тех, кто хотел бы видеть его на троне вместо кузена.

«А Винтеркорн? — спросил я, чувствуя, что от всей этой истории начинает веять какой-то замогильной мерзостью. — У него есть связи с Дастином?»

«Вот этого я пока не обнаружил, — ответил Эрик. — Буду искать».

Мы распрощались, я поджег ответную бумагу направленным заклинанием и подумал: все здесь похоже на подготовку к убийству чужими руками, но у меня нет ничего, чтобы доказать причастность Винтеркорна. У меня есть только мои подозрения, а их, как известно, к делу не пришьешь.

Единственное, что я могу сделать — поехать на конкурс вместе с Майей. Смешать карты Винтеркорна и того, кто ему платит. И рассказать обо всем королю.

* * *

Майя

— Ой, ты дурень! Такого дурня даже в орочьей саванне не сыскать, хотя там те еще орки живут.

Тао лишь вздохнул. Сегодня его высочество отличился тем, что во время практических занятий у Анжелины перепутал заклинание: вместо удара проклятия у него получился любовный, и тренировочный зал наполнился сердечками мыльных пузырей. Разумеется, его подняли на смех — Тао стойко выдержал всеобщее веселье, но было видно, что он расстроен.

После обеда домовые принялись за заготовки для ужина: сладкий перец, лук, помидоры, картофель и кусочки свинины должны были пойти в рагу. У моих новых друзей не было третьей и четвертой пары — по расписанию стояли упражнения в гимнастическом зале, но сегодня там прорвало трубу: зал окутался паром, оттуда слышался плеск воды и негромкая, но эмоциональная ругань мирра Дженкинса, который все восстанавливал, рассылая заклинания энергичными взмахами рук. Так что Тао и Кетти помогли на кухне с посудой, Авенхви, которого домовые полюбили за замечательный аппетит, доел то, что было приготовлено в обед для добавки, и мы, довольные и веселые, сели в пустом обеденном зале, обсуждая чинского принца, тренировку, и что вообще можно с этим сделать.

— А Анжелина? — спросила я. — Что она сказала?

Тао сокрушенно покачал головой.

— Сказала, что мне надо больше думать об учебе, а не о девушках. Но как не думать? Я не могу.