Повелитель и пешка

С этими словами Обра впихнули в шатер. Держали его двое. Справа отчетливо несло тертой редькой, слева еще и луком. Должно быть, был и кто-то третий, придерживавший на шее тесную петлю. Выдали, значит, его конюхи. На деньги польстились. Снова сам во всем виноват. Всего пару месяцев в крайновом Пригорье прожил и отвык. Забыл, что надо остерегаться всех и каждого. Забыл, что здесь его не станут встречать хлебом-солью и провожать пирогами. Верно говорил Варка: конокрадам – самая позорная казнь. А за последышем Хортов и так много всего числится.

Дела обстояли еще хуже, чем он думал.

В шатрах на складных походных стульях у покрытого скатерочкой полкового барабана сидели, попивали вино сам князь и господин Стрепет собственной персоной.

– Я так мыслю, – вещал седой князь, подняв глаза к белому, чуть дрожащему потолку шатра, – что в этом, Аликсан, есть и твоя вина. И она велика, ох, велика! Не справились твои лазутчики.

– Ведь я не колдун, – с мудрой полуулыбкой заметил господин Стрепет, – и далеко не всесилен. Я сделал все, что мог, но…

– Раньше тебе все удавалось, – проворчал князь.

«Ясное дело, – подумал Оберон, – раньше-то ты доской обходился. Посмотрим, как ты теперь выкручиваться будешь».

– Я надеюсь исправить положение, – немедленно начал выкручиваться хитроумный господин Стрепет.

– Ха, – хрипло вырвалось у Обра, – как же!

Он вдруг ощутил себя очень сильным. Доски не было, и никто, никто не мог его ни к чему принудить.

Тут собеседники обратили, наконец, на него внимание.

– Так-так, – князь поставил бокал, сложил руки на груди, – ну, здравствуй, последний из Хортов! Вот и свиделись. Где ж ты был-пропадал, у кого прятался?

– У крайнов, в Загорье, – выложил чистую правду Обр, заранее зная, что ему не поверят.

– Угу. Хорошие сказки приятно и слушать. Так что мне с тобой делать, Оберон Александр Свенельд Хорт? В сущности, это юридический казус. Ты был приговорен к смерти как член разбойничьей ватаги Хортов, однако помилован по местным законам, кои я, возвратив свои права на земли Усолья, поклялся чтить и всячески защищать. Затем ты спас жизнь князя, за что тебе полагается награда. Справедливо? – обратился он к державшим Обра солдатам.

Те утвердительно замычали.

– Затем ты пытался убить князя, за что, разумеется, полагается смертная казнь. Правильно я говорю?

Снова мычание.

– Однако затем ты снова спас мне жизнь, за что полагается…

– Награда! – хором выдали Обровы конвоиры.

– Казус легко разрешим, – подал голос господин Стрепет, – положенную награду выдать, после чего казнить. Вынужден покаяться, что я приютил этого прекрасного юношу, когда он находился в большой беде. Обаяние древней крови, знаете ли. Все-таки род Хортов – старинный и благородный. Но я никак не мог предположить, что, находясь в столь бедственном положении, сей отрок станет злоумышлять против особы князя.

– Врешь! – выплюнул Обр.

– Должен также добавить, что он внезапно покинул мой замок в компании некой девицы сомнительного поведения, а после его ухода мы, к сожалению, недосчитались кое-каких ценных предметов.

Хорт выпрямился, насколько позволяла петля.

– Я ушел со своей женой и не взял ничего, кроме одежды, что на мне была.

– М-да, – печально покивал князь, – свидетельство уважаемого господина Стрепета против слов разбойника с большой дороги. Попал ты, парень. Как кур в ощип.

Обр отвернулся. Он думал о Нюське.

– В общем, у тебя два выхода, – продолжал князь Донат, – первый: мой палач может затянуть петельку потуже. Человек он серьезный, ответственный, так что все сделает как надо. А второй… Ну, что там еще?

В шатер ввалился покрытый грязью дядя в порванном мундире и с плетью в руках:

– Что хотите, то и делайте, – заорал он с порога, – а эта скотина нам не ко двору! Совсем взбесился, проклятый… Федьке едва череп не проломил. Кровища в три ручья. Пристрелить – и вся недолга!

– Нет! – выкрикнул Хорт и дернулся сейчас же бежать спасать Змея.

– Повремените! – приказал князь. – Итак, другой выход. Я вновь предлагаю тебе службу. Я и тогда не лгал, и сейчас не стану. Ты умен, изворотлив, ничего не боишься. А эти штуки, которые ты можешь заставить проделывать волков… Или не только волков?

Обр отвел глаза.

– Очень хорошо! Так я и думал. Для начала будешь при своем коне у меня на посылках. А там – кто знает… Наместник в Усолье мне все равно нужен.

– Я не могу на службу, – отрезал Оберон, которому все это было донельзя противно, – у меня уже есть господин – Пригорский крайн. – И добавил в приступе вдохновения: – Ежели он прогневается, беда будет.

– Крайны, Лебединые девы, Морской змей… Ты мне еще про Черную лодью расскажи. Морского змея я перестал бояться, когда еще в зыбке[56] спал, – хмыкнул князь.

– Откуда знаешь про крайнов? – небрежно обронил господин Стрепет.

– Видел, – отрезал Обр.

– Позволь узнать, где?

– По ту сторону гор.

– Так-так. И какие они?

– Разные. Такие… с крыльями.

Господин Стрепет вздохнул, изящно повернулся к князю.

– Боюсь, наш юный друг слегка… э… фантазирует.