Повелитель иллюзий

— Это не моя одежда, во-первых. А во-вторых, Карантина вчера назвала ее моей любимой.

— Ну да, — Гешандий жевал печенье — потому что именно эту футболку Жука надевала три раза.

— Действительно, — согласилась Маша, тщетно пытаясь разобраться в том, что говорили по монитору.

— И посуду она никогда не мыла, и новостями не интересовалась. Знаешь что? Я бы с удовольствием променял ее на тебя. Скажи, может, ты все-таки Жука? Тогда тебя не стоит лечить дальше.

— Что? — Маша, пораженная услышанным, отвернулась от монитора. — Вы серьезно? Вы бы хотели обменять родную дочь на ту, что вас больше устроит? Надеюсь, мой папа так никогда не скажет…

— Эй, а ты умна не по годам! — ответил уязвленный Геша. — Но ты просто не знаешь Жуку, она была невыносимой…

— Тем не менее она мирилась с тем, что является дочерью не самого идеального отца, — не сдержавшись, нагрубила Маша.

— Ошибаешься, — Геша смотрел на нее очень внимательно. — Она при каждом удобном случае говорила, что отрекается от меня, была просто зациклена на своем желании оказаться дочерью Повелителя иллюзий.

— Тогда вы друг друга стоите, — вздохнула Маша, вспомнив дневник. — Может, когда вы увидитесь, надо будет заново познакомиться друг с другом?

— Ах, вы опять спорите, ну прямо как в старые добрые времена, — всплеснула руками Карантина, выходя из кухни. — Одно загляденье. Скоро ты, Жука, начнешь опять швыряться в меня тряпками. А то на каждом шагу: да, мамочка, нет, мамочка, что еще для тебя сделать, мамочка… Я уже стала волноваться.

— Не начну, — сказала Маша. — Извините меня. И за тогда. И за… теперь…

— И это тоже пройдет, — философски отозвался Геша. В этот момент на мониторе возникло крупным планом лицо Кармина 212. Маша вся подалась вперед и думать забыла о перепалке с Листогонами.

— Пропал известный мультипликатор Болт Тесный, его дом разрушен, — говорил за кадром ведущий. — Кармин 212 утверждает, что был вчера у него в связи с расследованием по делу пропавшей девочки, мультикоманьяк находился в полном здравии и никуда не собирался уезжать. Напомним, что в последние годы он жил отшельником на Острове Белых песков. А теперь новость дня — уже полчаса, как налажена работа телепортеров…

— Знакомое лицо, — сказал Геша, — это не тот ли Кармин, который привел тебя?

— Ягодка, что тебя так взбудоражило? — спросила Карантина.

— Мамочка, папа, мы так недолго были вместе, — волнуясь, сказала Маша, — но, наверное, мне скоро придется вновь уехать, чтобы продолжить лечение…

— Ну пожалуйста, — Карантина взяла девочку за руку, — может, мне поговорить с врачом? Ты теперь такая спокойная…

— Я вернусь к тебе совсем здоровой и снова буду кидаться тряпками, — пообещала Маша, обнимая женщину. — Ты еще пожалеешь о тех днях, когда я жила в приюте…

Карантина улыбнулась сквозь слезы.

— Девочка, не слишком ли рано ты собралась? — удивился Гешандий. — Помнится, твой охранник очень настаивал на твоем возвращении домой.

— Я должна, — твердо сказала Маша, уже прикидывая, как бы ей выбраться с Острова Зеленых яблок.

— Это правда, — на пороге появился Кармин 212, — доктор прислал меня за тобой.

Девочка вспыхнула от радости, и это не укрылось от глаз родителей.

— Ну что ж, — вздохнула Карантина, — теперь мне будет все-таки легче тебя ждать. Видимо, тебе там хорошо. Не беспокойся, Гешандий, я в порядке. Дай мне собрать ее вещи…

— Не надо, мамочка, — поспешно сказала Маша. — В приюте есть все необходимое.

— Позволь нам это сделать для тебя, девочка! — Маша с удивлением повернулась к строгому хозяину.

— Нет, — с улыбкой ответила она ему, — вы и так слишком много сделали для меня.

— Но мы хотя бы проводим вас, — сказали хозяева.

Они вместе вышли на улицу. На прощание Маша обняла Листогонов. Гешандий незаметно сунул ей в карман небольшую бутылочку:

— Это яблоневая роса, она усыпляет. Семи — десяти капель на стакан воды достаточно для человека. Чувствую я, непростая у тебя судьба, девочка. Думаю, это пригодится…

— Спасибо!

— Пообещай только одно — если встретишь где-то мою непутевую дочь, спроси ее, получила ли она мое письмо, то, в котором я просил ее прятаться от метеоритов под «защитниками».

Маша пообещала.

Когда они с Кармином удалялись от дома-колокольчика по дороге, ведущей к зарослям цветущих яблонь, где был спрятан его диск, охранник негромко рассказывал новости:

— Ты была права насчет Болта Тесного. Он явно что-то готовил, за это его и забрали. Пропали все рисунки с твоим знакомым, нет даже обожженных обрывков — они сожгли дом, чтобы избавиться от мультфильмов. Мальчик, которого ты назвала Либрантом, — сын какого-то чиновника во Дворце гостей. Жука Листогон сослана на Остров Заката за то, что пыталась пробиться через Диамантов к Великому Океану, говорят, она искала Жемчужный Остров. Есть еще кое-что. Похоже, что за мной следят, так что нам надо спешить. Мне нельзя пользоваться телепортерами, так что убежим на диске…

— Поздно!

Из-за стволов яблонь вышли высокие люди в черных одеждах с золотой каймой. Маша сразу узнала Обсидианов.