Повелитель моря (СИ)

Отдав должное спасителям города, губернатор пригласил всех к столу. Гости проследовали за главой семьи в трапезную, где слуги стали их рассаживать. Граф с графиней разместились супротив друг друга по центру длинного стола, покрытого белоснежным ажурным узором поверх расшитой золотом дамастовой скатерти. По правую и левую руку от сеньора Альвареса усадили, согласно статусу, мужчин, а по сторонам от сеньоры Каталины — дам.

Место Анри оказалось крайним слева от губернатора, рядом с ним оказался идальго Ревуэльта. Когда все гости были усажены на своих местах, граф Альменара прочитал проникновенную молитву благодарности Господу за щедроты земли старой и Новой Испаний. Слуги подали миски с лимонной водой для омовения рук, а затем стали разносить угощения и наливать напитки.

За светскими беседами, перемежавшимися поднятием кубков и сменой блюд, Анри ел и пил, не поднимая головы и отвечая на обращения сеньора Франсиско или же его супруги, сидевшей супротив мужа, особо не вникая в смысл сказанного. Количество выпитого алкоголя, разливаясь по телу, навевало приятную истому и замедляло мысли.

Напротив торговца оказалась младшая дочь графа — четырнадцатилетняя сеньорита Луиса. Ещё наблюдая за представлением дона Себастьяна контессам, Анри успел хорошо рассмотреть её. «Как же она похожа на свою мать!», — тогда подумалось ему и тут же родилось умозаключение что тот, кто получит её в жёны, должен быть очень виновен перед Господом.

Скучавшая юная контесса, на которую чета Ревуэльта обращала внимания лишь отвечая на её редкие вопросы, стала пристально рассматривать молодого альмиранте. Анри буквально ощущал на себе её буравившие взгляды, но посмотреть в ответ не посмел. Сеньорита Луиса, которой понравилось смущать торговца, восприняла это как игру: время от времени с заинтересованным видом она что-то спрашивала Анри, а когда он отвечал, делала скучающий вид и обращалась с какими-то требованиями к слуге, словно вместо молодого мужчины было пустое место. Когда альмиранте стал отвечать краткими однообразными фразами, игра перестала забавлять контессу, и она сфокусировала своё внимание на чете Ревуэльта к превеликому удовольствию Анри. Изредка сеньорита Луиса выдавала нечто глубокомысленное и тогда супруги Ревуэльта или мило улыбались, или же делали умные лица и молча кивали. Когда после четвёртого хода в трапезной появились музыканты, Эль Альмиранте испытал облегчение — разговоры практически прекратились. Гости, поглощая пищу и обильно запивая её вином, стали внимать героической песне под переливы двух испанских гитар и скрипки. Реагируя время от времени на довольно скабрёзные, не смотря на присутствие дам, шутки коменданта форта, Анри не раз пожалел, что застольный этикет забросил дона Себастьяна на другой конец стола. Зная, что супротив капитан-лейтенанта посадили сестру губернатора, сеньориту Лауру, он мысленно посочувствовал другу, но, услышав очередное высказывание контессы Луисы, подумал, что, возможно, аристократу повезло больше, чем ему.

Когда восьмым ходом подали десерт, некоторые дамы встали со своих мест и стали перемещаться на мужскую половину. Как истинные кабальерос, мужчины вынуждены были уступать им свои места, оставаясь стоять за спинкой кресла, пока дама не надумала вернуться. Наслаждаясь порцией великолепного пирога, Анри гадал — придётся ли и ему уступить своё место и кому из дам. Однако место пришлось уступать идальго Ревуэльта, когда к ним подошла старшая дочь губернатора и заговорила с Эль Альмиранте:

— Вам понравился пирог, сеньор Анри? — зазвенел её милый голосок и сеньору Франсиско пришлось встать, чтобы уступить сеньорите Исабель место.

— Он великолепен, и ваша милость многое теряет, отказавшись от него, — молодой человек поднялся и почувствовал, как горячая волна накрыла его с головой, заставив сердце забиться быстрее.

— Не волнуйтесь обо мне, сеньор Анри, — улыбнулась девушка и, заставив его снова сесть, продолжила: — Этот пирог бывает на нашем столе довольно часто. Как старшая дочь хозяйки этого дома я обязана поинтересоваться у вас, как у гостя, ради которого затеяно это торжество, понравилось ли вам угощение и не докучала ли вам своими разговорами моя младшая сестра, — с важным видом заявила контесса, но её глаза озорно сверкнули, а на щеках вспыхнул румянец. Смутившись, девушка поспешно отвела взгляд, не осознавая, что Эль Альмиранте не может видеть её лица.

— Кухарь его превосходительства настоящий мастер, ваша милость, а её милость контесса Луиса сущий ангел! — как можно более серьёзно ответил Анри. Мельком взглянув на контессу Исабель, он заметил какой острый взгляд метнула она в сестру и укорил себя: «Зачем же я дразню влюблённую девушку, как последний негодяй? Похоже, я пьян сильнее, чем полагал. Скорее бы конец — чашка крепкого кофе мне бы сейчас не помешала.». Словно угадав его мысли, контесса Исабель, вдруг отбросив наигранность, тихо сказала: