Повелитель мух

Вот Джек опустил руку. Прокатился ликующий клич, и хор изобразил визг подыхающей свиньи. А потом все повалились на землю и, задыхаясь, слушали, как перепугано всхлипывает Роберт. Он утер лицо грязной рукой и попытался вновь обрести собственное достоинство:

—  Ох, бедная моя задница!

И сокрушенно потер зад.

Джек перекатился на живот.

—  Ничего игра, а?

—  Вот именно что игра… — сказал Ральф. — Ему было стыдно. — Мне тоже один раз так на регби заехали — страшное дело.

—  Хорошо бы нам барабан, — сказал Морис. — Тогда бы у нас было все честь по чести.

Ральф глянул на него:

—  В каком это смысле — честь по чести?

—  Ну не знаю. Нужно, чтоб был костер, и барабан, и все делать под барабан.

—  Нужно, чтоб свинья была, — сказал Роджер, — как на настоящей охоте.

—  Или кто-то чтоб изображал, — сказал Джек. — Надо кого-то нарядить свиньей и пусть изображает… Ну, притворяется, что бросается на меня, и всякое такое…

—  Нет, уж лучше пускай настоящая, — Роберт все еще гладил свой зад, — ее же убить надо.

—  Можно малыша использовать, — сказал Джек, и все захохотали.

Ральф сел.

—  Ну ладно. Так мы в жизни ничего не выясним.

Один за другим все вставали, одергивая на себе лохмотья.

Ральф посмотрел на Джека.

—  Ну, а теперь на гору.

—  Может, к Хрюше вернемся, — сказал Морис, — пока светло?

Близнецы кивнули, как один:

—  Ага. Точно. А туда утром пойдем.

Ральф оглянулся и снова увидел море.

—  Надо же костер развести.

—  У нас Хрюшиных очков нет, — сказал Джек. — Так что это пустой номер.

—  Зато проверим, есть там кто-то на горе или нет.

Нерешительно, боясь показаться трусом, Морис проговорил:

—  А вдруг там зверь?

Джек помахал копьем.

—  Ну и убьем его.

Солнце убавило жар. Джек выбросил копье вперед.

—  Так чего же мы тут ждем?

—  По-моему, — сказал Ральф, — можно пойти по берегу, до того выжженного куска, и там на гору подняться.

И снова Джек пошел впереди — вдоль тяжких вдохов и выдохов слепящего моря.

И снова Ральф размечтался, предоставив привычным ногам справляться с превратностями дороги. Но тут ногам приходилось уже труднее. Тропка жалась одним боком к голым камням у самой воды, с другого ее теснил черный непроницаемый лес, и то и дело она перебивалась камнями, которые они одолевали на четвереньках. Карабкались по скалам, обмытым прибоем, перескакивали налитые прибоем ясные заводи. Вот береговую полосу рвом рассекла лощина. Она казалась бездонной. Они с трепетом заглядывали в мрачные недра, где хрипела вода. Потом ее накрыло волной, вода вскипела и брызгами, взметнувшимися до самых зарослей, окатила визжащих, перепуганных мальчиков. Сунулись было обогнуть ее лесом, но их не впустила его вязь, плотная, как птичье гнездо. В конце концов, стали перепрыгивать лощину по очереди, выжидая, когда схлынет волна; но все равно кое-кого окатило еще раз. За лощиной скалы показались непроходимыми, и они посидели немного, выжидая, пока подсохнут лохмотья, и глядя на зубчатый очерк прокатывающихся мимо валов. Потом нашли фрукты, обсиженные, как насекомыми, какими-то пестрыми птичками. Потом Ральф сказал, что надо поторопиться. Он влез на дерево, раздвинул ветки и убедился, что квадратная макушка все еще далеко. Потом прибавили шагу, и Роберт ужасно расшиб коленку, и пришлось признать, что на такой дороге спешить невозможно. После этого пошли уже так, будто берут опасный подъем, но вот, наконец, перед ними вырос неприступный утес, нависший над морем и поросший непролазными зарослями.

Ральф с сомнением глянул на солнце.

—  Уже вечер. После чая, это уж точно.

—  Что-то я этого утеса не помню, — сказал Джек. Он заметно увял. — Значит, я пропустил это место.

Ральф кивнул:

—  Давай-ка я подумаю.

Ральф теперь уже не стеснялся думать при всех, он теперь разрабатывал решения, как будто играл в шахматы. Только не силен он был в шахматах, вот что плохо. Он подумал про малышей, про Хрюшу. Ему живо представилось, как Хрюша один, забившись в шалаш, вслушивается в глухую тьму и сонные крики.

—  Нельзя малышей с одним Хрюшей оставлять. На всю ночь.

Все молчали, стояли вокруг, смотрели на него.

—  Если назад повернуть, это же несколько часов…

Джек откашлялся и проговорил странным, сдавленным голосом:

—  Ну конечно, как бы с Хрюшенькой чего не случилось, верно же?

Ральф постучал себя по зубам грязным концом копья, которое он отобрал у Эрика.

—  Если пойти наперерез…

Он оглядел лица вокруг.

—  Кому-то надо пересечь остров и предупредить Хрюшу, что мы не успеваем вернуться до темноты.

Билл ушам своим не поверил:

—  В одиночку? Сейчас? Лесом?

—  Больше одного человека мы отпустить не можем.

Саймон протолкался к Ральфу, стал рядом:

—  Хочешь, я пойду? Мне это ничего, честно.

Ральф не успел даже ответить, а он улыбнулся беглой улыбкой, повернулся и стал карабкаться наверх, в лес.

И тут только Ральф бешеным взглядом посмотрел на Джека, увидел его наконец.

—  Джек, послушай-ка, ты тогда ведь до самого замка дошел…

Джек вспыхнул:

—  Ну и что?

—  Ты же по берегу шел — и тут, под горой.

—  Ну да.

—  А потом?

—  Я свиной лаз нашел. Он далеко очень тянется.

Ральф кивнул в сторону леса.

—  Значит, где-то тут этот свиной лаз.