Повелитель мух

—  Осторожно. Может, он пошел вдогонку.

На них посыпался пепел. Джек сел.

—  Там, наверху, я видел — что-то вздувается.

—  Тебе просто почудилось, — стуча зубами, выговорил Ральф. — Что же может вздуваться? Таких не бывает существ.

Роджер сказал — и они даже вздрогнули, они совсем про него забыли:

—  Лягушка.

Джек хихикнул и вздрогнул:

—  Да уж, лягушечка. И хлопает как-то. А потом вздувается.

Ральф даже сам удивился — не столько своему голосу, голос был ровный, сколько смелости предложенья:

—  Пошли — посмотрим?

Впервые с тех пор, как он познакомился с Джеком, Ральф почувствовал, что Джек растерялся.

—  Прямо сейчас?

И голос Ральфа сам ответил:

—  Да, а что?

Он встал со ствола и пошел по звенящей золе в темноту, и остальные — за ним.

Теперь, когда его голос умолк, стал слышен внутренний голос рассудка и еще другие голоса. Хрюша говорил, что он как дитя малое. Другой голос призывал его не валять дурака; а тьма и безумие этой затеи делали ночь немыслимой, как зубоврачебное кресло.

Когда достигли последнего подъема, Джек с Роджером подошли ближе, превратясь из чернильных клякс в различимые фигуры. Не сговариваясь, все трое остановились и припали к земле. За ними, на горизонте, светлела полоса неба, на которой вот-вот могла проступить луна. Ветер взвыл в лесу и прибил к ним лохмотья.

Ральф шевельнулся:

—  Пошли.

Двинулись вперед, Роджер чуть-чуть отстал. Джек с Ральфом вместе повернули за плечо горы. Снизу сверкнули плоские воды лагуны, и длинным бледным пятном за нею был риф. Их нагнал Роджер.

Джек заговорил шепотом:

—  Дальше — ползком. Может, он спит…

Роджер и Ральф поползли, а Джек, несмотря на все свои храбрые слова, на сей раз отставал. Вышли на плоский верх, где под коленками и ладонями были твердые камни.

Что-то вздувается…

Ральф попал рукой в холодный, нежный пепел и чуть не вскрикнул. Рука дернулась от неожиданного соприкосновенья. На миг мелькнули перед глазами зеленые искорки дурноты и тотчас растаяли во тьме. Роджер лежал рядом, и губы Джека шептали в ухо Ральфу:

—  Вон там, где раньше щель была. Бугор — видишь?

Пепел угасшего костра посыпался Ральфу в лицо. Он не видел щели, вообще ничего не видел, потому что опять всплыли зеленые искорки и разрастались, и вершина горы вдруг поползла вбок и накренилась.

Опять, уже не так близко, он услышал голос Джека:

—  Испугался?

Нет, он не то что испугался, у него отнялись руки и ноги; он висел на вершине рушащейся, оползающей горы. Джек отодвигался от него все дальше, Роджер наткнулся на него и, пошарив, сопя, прополз мимо. Он слышал — они шептались.

—  Видишь?

—  Это же…

Перед ними всего в трех-четырех ярдах был взгорок там, где прежде взгорка не было. Ральф услышал какой-то тихий стук — кажется, это у него у самого стучали зубы. Он взял себя в руки, весь свой ужас обратил в ненависть и встал. И сделал два натужных шага вперед.

Позади них лунный серп уже отделился от горизонта. Впереди кто-то, вроде огромной обезьяны, спал сидя, уткнув в колени голову. Потом ветер взвыл в лесу, всколыхнул тьму, и существо подняло голову и обратило к ним бывшее лицо.

Ноги сами понесли Ральфа по пеплу, сзади он услышал топот, крик и сломя голову, не разбирая дороги бросился вниз, в темноту; на вершине остались только три брошенные палки и то, что сидело и кланялось.

Глава восьмая. Дар Тьме

Хрюша перевел несчастный взгляд с рассветно-бледного берега на черную гору.

—  Ты это точно? То есть наверняка?

—  Я тебе повторяю десятый раз, — сказал Ральф. — Мы его видели.

—  А сюда-то он не придет?

—  Господи, да откуда же я знаю?

Ральф дернулся, отвернулся и на несколько шагов отбежал от него по берегу. Джек на коленках чертил пальцем круги на песке. До них долетел сдавленный голос Хрюши:

—  Так это точно? Наверняка?

—  А ты поди да посмотри, — сказал Джек презрительно. — Скатертью дорожка.

—  Нет уж, спасибо.

—  У зверя зубы, — сказал Ральф, — и больше черные глаза.

Его передернуло. Хрюша снял очки и стал протирать единственное стеклышко.

—  Что ж теперь делать-то?

Ральф повернулся к площадке. Среди стволов, белой каплей против занимавшейся зари, мерцал рог. Ральф откинул космы со лба.

—  Не знаю.

Он не забыл, как мчался сломя голову с горы.

—  По-моему, мы с такой громадиной драться не станем, это уж точно. Мы только все болтаем, а мы и на тигра не пойдем. Спрячемся. Даже Джек спрячется.

Джек не отрывал глаз от песка.

—  А как насчет моих охотников?

Саймон крадучись отделился от тени под шалашом. Ральф оставил без внимания вопрос Джека. Он показал рукой на желтый просвет над морем.

—  Пока светло, мы еще храбрые. Ну а дальше что? Он там засел у костра, будто нарочно, чтоб нас не спасли…

Он не замечал, что ломает руки. Голос сорвался на крик:

—  Мы остались без сигнала… Пропали.

Золотая точка высунулась из-за моря и разом подпалила небо.

—  А как насчет моих охотников?

—  Подумаешь, мальчишки, вооруженные палками.

Джек вскочил на ноги. И, весь красный, зашагал прочь. Хрюша надел очки и сверкнул на Ральфа единственным стеклышком.

—  Ну вот. Ихнюю компанию задел.

—  Да помолчи ты!