Повелитель сорок

Само по себе выявление и пресечение злоупотребления силами было бы пустяковым делом, рутиной. Но манипуляции с сознанием Крэйна не были единичным случаем. Это часть запутанного клубка – ловушка Иуды, призрак Гектора и удушливая дурная атмосфера Пайпера, которая, подобно больному зубу, бесконечно ныла, обостряя инстинкты Стивена.

Возможно, конечно, что все это случайные совпадения, но Стивен бы не выжил, работая семь лет в качестве юстициария, если бы полагался на удачу. Так что сегодня вечером он будет наблюдать, выжидать и придумывать, как распутать узел неприятностей, затянувшийся вокруг Крэйна.

И значит, Стивену придется здесь задержаться, остаться рядом с графом.

Учитывая, каким невообразимым дураком маг показал себя в тот день, дорога домой оказалась довольно сносной. Крэйн старательно поддерживал беседу: очаровательный, завораживающий, забавный. Они проговорили всю обратную дорогу и достигли Пайпера до того, как желание Стивена свернуться клубочком и умереть от смущения стало невыносимым. Он пробормотал что-то о незаконченной работе в библиотеке, отчаянно пожелав спрятаться, но Крэйн…

– Тогда мы поговорим позже, – произнес Крэйн, приподняв подбородок Стивена, и провел большим пальцем по его губам, раскрывая их твердым, нарочито медленным движением, Стивен покорно застыл в ожидании.

Это все. Продолжения не последовало. Но они оба знали, что Крэйн может заполучить его, лишь поманив своим длинным, изящным пальцем.

Стивен до сих пор чувствовал эти сильные руки на своих плечах, толкнувшие его к книжным полкам, отбросившие его на стол, удерживающие его. Конечно, это было унизительно – его собственное возбуждение и язвительная оценка Крэйна. А еще болезненно, опасно возбуждающе, и Крэйн это заметил, он мгновенно определил желания Стивена и, совершенно очевидно, мог их удовлетворить.

«Я главный. Скоро я отыграюсь на тебе».

Стивен в полной мере осознавал, что в следующий раз Крэйн не отпустит его так легко, но маг и сам этого не хотел.

И все же это полнейшее безумие.

«Как прошла твоя поездка за город, Стив?» – представил он вопрос своей коллеги.

«О, я позволил заскучавшему аристократу использовать меня в качестве своей новой игрушки, и теперь моя тетя Энни никогда больше со мной не заговорит. Так что средне».

«Однако же приятная легкая интрижка с удивительно привлекательным мужчиной, который вряд ли обратит на тебя внимание дважды, разве это как раз не то, что тебе нужно?»

«А, ну, понимаешь ли, – ответил он воображаемой Эстер, – я ведь мог бы просто отдаться ему прямо там, на траве, но я решил подождать и удостовериться. Что он порядочный. Здравомыслящий. То, что для меня важно».

Он почти видел, как Эстер закатила глаза. Этого разговора никогда бы не произошло в реальности, но он все равно знал, что она ответит: «Молодчина, Стив. Зачем довольствоваться мимолетным наслаждением, когда можно обратить его в безнадежную страсть к мужчине, способному заполучить любого, что он, вероятно, и делает?»

Он сидел на кровати с балдахином, разглядывая огромные розовые пионы, которые красовались на выцветших обоях по периметру комнаты, освещенной лучами стремительно угасающего вечернего солнца. Он прекрасно знал, что их с Крэйном разделяет лишь одна соединительная дверь, и он слышал, как граф разговаривает с Мерриком на том необычном языке, что делало невозможным даже предположить содержание их беседы. Ему показалось, что они смеются.

Когда Стивен вышел из особняка, последние лучи золотистого света погасли, но вечерний воздух оставался теплым и влажным, точно вода в ванне. Настоящее потрясение после леденящего до мозга костей холода Пайпера.

Крэйн уже ждал его и выглядел предсказуемо идеально в своем безупречном вечернем костюме. Вы бы ни за что не подумали, что под этой тканью скрывается тело моряка и что выражается он тоже подобно матросу. Стивен судорожно вздохнул, возвращаясь мыслями к губам графа.

Крэйн окинул Стивена оценивающим взглядом и махнул рукой в сторону двуколки. Кучер отсутствовал.

– Вы сами будете управлять? – поинтересовался Стивен.

– Да. Так мы сможем поговорить.

– О.

Крэйн хлестнул поводьями и направил лошадей вниз по длинной аллее, прочь от Пайпера. Стивен сделал глубокий вдох.

– Я считаю, что должен извиниться за тот спектакль, что устроил ранее. Я выставил себя дураком.

– Если вы думаете, что и в самом деле поставили себя в дурацкое положение, вам есть чему поучиться, – усмехнулся Крэйн. – Когда-нибудь вам стоит принести бутылку бренди на кухню и попросить Меррика рассказать о тех случаях, когда я действительно выставлял себя дураком. Обещаю, бренди закончится быстрее, чем истории. – Он украдкой посмотрел на Стивена. – Кроме того, это подарило мне возможность вызвать улыбку на вашем лице. Мне понравилось.

Стивен понятия не имел, что на это ответить. Лошади бежали дальше. Темнота опустилась на окруженные деревьями аллеи, сверху изредка доносился шелест птиц и резкие вскрики гнездящихся грачей и, вероятно, сорок.