Повелитель Тьмы: Милый, милый Повелитель (СИ)

Во-первых, у Императора зоркий глаз, не самый простой характер и тяжелая рука. Это значит, что он замечает всё вокруг, реагирует неожиданно и жёстко, и… прилететь за любой пустяк может запросто. А если ты, по должности, к особе этого самого Императора приставлен почти вплотную, то, значит, и прилетает тебе чаще других. То мундир недостаточно выглажен, то броня плохо блестит, то ножны закреплены на миллиметр в сторону, то недостаточно сконцентрирован, то… ещё миллион возможных вещей.

Во-вторых, ты считаешься не просто оруженосцем, но учеником самого Императора, и должен быть на высоте своего положения. Это не просто.

В-третьих, что вытекает из второго пункта, ты должен спарринговать с самим Императором. На мечах. С Императором. С тем, который Повелитель Тьмы, сражающийся парой колдовских клинков, и который считается величайшим воином последней тысячи лет… Его удары сыплются градом, и после тренировки выходишь, как и после настоящего дождя, весь сырой. Только не из-за проливающейся с небо воды, а от льющегося с тебя самого же пота.

И, наконец, в-четвёртых… Где-то поблизости постоянно рыщут генерал Браксар и императорский апофикар лорд Истрим: смотрят на тебя волками, клацают зубами, сверкают клыками… От них придирок, «дельных» замечаний, советов, намёков и всего такого прочего сыплется едва ли не больше, чем от Императора. Император больно бьёт, но чаще молчит, а эти — разговорчивые. И по чину — старше, а значит, надо стоять, вытянувшись, и молча слушать, запоминать, учиться у, мать их итить, лучших.

— Слава Вечной Империи! — и вперёд, постигать науку.

Так что, зачисленный в придворный штат императорским оруженосцем лейтенант Доэр радовался своему невероятному успеху (и считал это достижение успехом) ровно до момента знакомства с этими двумя. И это при том, что к тому моменту уже состоялась его первая (пробная!) тренировка с Императором, и теперь процедура принятия горизонтального положения для сна занимала от тридцати минут до часа — ровно столько требовалось, чтобы найти положение, в котором не задеваешь все свои ссадины и шишки, и ещё — смириться с тем, что завтра болеть будет сильнее.

А он, дурак, считал, что это на первом курсе Военной Академии было сложно.

С другой стороны, конечно, у положения императорского оруженосца были и свои плюсы. Так, Доэр мог немного покрасоваться и разыграть важную птицу перед стажирующимися в Цитадели кадетами и новобранцами гарнизона.

— Эй, — окликнул Доэр как раз одну из таких целей — парнишку в пепельно-сером мундире пажеского корпуса, несшемся куда-то по коридору беглым шагом. И когда он уже хотел всласть отыграться на младшем… его самого прошиб внезапной стрелой до боли знакомый бархатисто-ядовитый голос:

— Лейтенант Доэр, — лорд Истрим нарисовался, как обычно, совершенно из ниоткуда, — разве у вас по графику сейчас не тренировка с Императором?

И чего апофикару не сиделось в его подземельях? Доэру оставалось лишь оправдываться, и уныло смотреть, как резво утекает за ближайший угол намеченная цель — только и успел заметить, как мелькнула лохматая макушка пажа, да сверкнули его серые глаза, напоследок окатившие лейтенанта не по-уставному грозным взглядом.

К счастью, сам императорский апофикар куда-то спешил, и не стал долго мучить Доэра. Зато на тренировке лейтенанту влетело по полной: похоже, кто-то успел испортить Императору настроение, и тот атаковал яростно, превращая и без того невероятный танец своих парных мечей в настоящий смертоносный вихрь. Всякий раз, пробив оборону Доэра, холодное колдовское железо замирало в миллиметре от его груди.

Это было хорошо…

В конце концов, Доэру не хотелось стать первым человеком, погибшим на императорской тренировке. К тому же, лейтенант всё же надеялся — и это грело его душу — отыскать того проворного, но не в меру непочтительного пажа, и показать, кто тут главный, и как работает иерархия в Вечной Империи.

***

Помимо лорда Истрима только один человек знал, кто скрывается под Доспехом Императора. И была это, что не удивительно, женщина. Удивительнее была та связь, что соединяла её с Императором.

Она была вовсе не той, какую хотелось бы рисовать в своих агитках доморощенным пропагандистам на содержании у врагов Вечной Империи.

Этой женщиной была леди Нейт, всем известная как сестра Императора. Сестра, впрочем, не родная, и даже не сводная. Кровных уз между ними не было, только давняя общая история. История, опять же, без секса, без чувственной влюблённости, и даже без той смутной симпатии, из которой что-то подобное могло бы проклюнуться. Это хорошо выяснили через собственные каналы разведки, независимо друг от друга, лорд Истрим и генерал Браксар. А также те другие, кого эта тема, по какой-то причине, крайне интересовала.

Впрочем, врагам всё это не помешало приписать к «личному делу» Императора ещё и метку «инцест». И кто-то в это даже поверил, а кого-то этого, разумеется, погубило. Повелитель Тьмы не любил, когда трепали имя леди Нейт, а заодно и его имя. Последнее ему, впрочем, давно заменял титул. Тот, или другой. Оба хороши.