Повелители драконов. Книга 2. Пронзая ветер

— Давай, Шут, сделай это. Сейчас ты уснешь, а когда проснешься, сам станешь озабоченным идиотом.

Как только глаза Шута закрылись, Торрэл окликнул Шестипалого:

— Доставь нашего паяца к какому-нибудь кросскому лекарю. Пусть его как можно быстрее приведут в порядок. Проследи, чтобы его переодели во что-нибудь не такое рваное и грязное. И не забудь напоследок влить ему в глотку хорошую порцию вина.

Затем холодные рыбьи глаза уставились на Ланетту. Ее голова снова закружилась.

— Иди за мной, — наконец, бросил он.

Не в силах противится властному рыцарю, Ланетта послушно побрела за Торрэлом в дом. В холле он остановился перед серебряными дверями, охраняемыми двумя солдатами. Двери распахнулись, и Торрэл бесцеремонно втащил девушку в жарко натопленную комнату. Часть ее освещал ярко пылающий камин, другая часть была погружена в сумрак. В самой темной части комнаты что-то шевельнулось.

— Ротэль, посмотри. Тебе будет интересно, — заявил Торрэл.

Темноволосая женщина с правильным холодным лицом приблизилась к девушке. Ее длинные и очень холодные пальцы коснулись лба, а льдистые глаза заглянули в самые глубины души.

— Спи, — лаконично бросила она.

Ей снова и снова снился один и тот же сон, в котором прокручивалась вся ее жизнь. Какая-то часть души Ланетты отчаянно хотела вырваться из него и металась в поисках свободы, ударяясь о стенки собственного сознания, ставшего для нее тюрьмой. Иногда сквозь сон Ланетта видела новые лица, слышала их негромкие разговоры, но смысл ускользал от нее, а она делала очередной виток по своей жизни.

Проснулась она уже во дворце принцессы Тагиль.

Заговорщики

Ланетта ошеломленно заморгала, пытаясь придти в себя. Она снова находилась в заброшенном участке сада, где плакучи ивы касались своими гибкими ветками безмятежно спокойной глади озера. Рядом неподвижно застыл Шут, не отрывая взгляда со своего медальона.

У нее на глазах навернулись слезы от жалости к Шуту. Он столько всего натерпелся. Ее, во всяком случае, никто не бил, а вот Линноку пришлось совсем не сладко.

Шут, шевельнулся, приходя в себя.

— Сними с меня ту гадость, что вживил в меня Торрэл, — тихо попросил он, опускаясь на колени и склоняя перед девушкой голову.

Она раздвинула шелковистые пряди его волос. Скобка была чуть толще волоска. Ланетта не нашла бы ее, если бы специально не стала искать.

— Я не могу ее подцепить. Слишком глубоко вошла в кожу.

Шут вытащил из пояса стилет с удивительно тонким лезвием.

— Вырезай быстрее, — нетерпеливо бросил он.

Девушка с удовольствием взяла удивительно сбалансированный клинок. Ей всегда нравились ножи. Не удержавшись, она подбросила его. Стилет, послушно кувырнувшись в воздухе, мягко опустился в ладонь.

— Что медлишь? Не бойся, мне не будет больно, — заметил юноша, продолжая стоять перед Ланеттой склоненным.

Спохватившись и мысленно крепко отругав себя, она приступила к операции. Клинок был острый, как скальпель. Она вытащила окровавленный кусочек металла и протянула его Шуту. Тот с облегчением выдохнул.

— Спасибо, куколка, — прошептал он. — В благодарность, как могу, я постараюсь помочь тебе. Если у тебя возникнут проблемы, обращайся.

Шут немного помолчал, задумчиво поглядывая на девушку. Наконец, он неуверенно попросил, не особо рассчитывая на согласие.

— Тагиль дала тебе какой-то мощный амулет. Теперь твои мысли полностью скрыты от меня. Ты позволишь мне воспользоваться твоей памятью? Я… мне нужно знать, о чем она говорила, а твой рассказ может оказаться всего лишь твоей собственной интерпретацией событий. Ты недавно у нас, и еще не способна в достаточной мере разобраться в происходящем.

Каждая фраза находит свое отражение на его выразительном лице, а голос невольно зачаровывал. Шут умоляюще посмотрел на нее:

— Ланетта, пожалуйста! Мне необходимо узнать правду! Я не причиню тебе вреда.

Она очнулась от восторженного созерцания.

— Конечно, Линнок, — воскликнула она, смутившись.

Сняв подвеску, она протянула ее Шуту, но он не спешил ее забирать. Теперь он сам разглядывал девушку как лекарь тяжелобольного пациента.

— Да ты подцепила туже болезнь, что и я! В жизнь нашего славного королевства, похоже, входит мода на привороты. Ладно, разберемся с этим позже. А пока вспомни все, что видела с того момента, как попала во дворец.

События в ее голове послушно понеслись вскачь. Это не заняло много времени, но оставило после себя странную опустошенность. Девушка устало опустилась на траву и потерла виски. Голова снова начала болеть. Шут еще несколько минут держал амулет Тагиль, а потом вернул его девушке. Некоторое время он молчал, глядя на озерную гладь.

— Все это крайне мерзко, — констатировал он невесело. — Тагиль во время отсутствия Диогэла сильно изменилась. Ротэль на нее плохо влияет. Как бы то ни было, я здесь не останусь. Не имею никакого желания развлекать высокородную девственницу своими любовными похождениями.

— Не стоит горячиться. Ты сам виноват, — тихо прошелестел голос за их спиной. — Ты должен был себя контролировать.

— Я находился под действием заклятья, — отозвался Шут, покраснев.