Повелители стихий

– Мой внук, Тейт, такой же, как вы двое, только у него особая связь с воздухом. Как и у его подруги Фостер. Вас восемь человек – четыре пары. Каждая пара соединена со своей стихией. Эти деятели охотятся за мной, потому что моему внуку и Фостер удалось сбежать от них, и теперь их пытаются заманить в ловушку, удерживая меня в заложниках. Кто эти четверо? Оболваненные головорезы, шестерки самого опасного кретина – Рика Стюарта, ученого, который сотворил с вами такое. Насколько я могу судить, он безумен, как чертов клоп.

– Хватит, ты, старая заноза в заднице! Я так устал от твоего дерьма! – Лука двинулся на Боуэна. Его руки были подняты, и Шарлотта увидела, что они светятся, как фитили свечей, и капли дождя, попадая на них, шипят и превращаются в пар!

Большая собака мистера Боуэна, которая тихонько рычала с тех пор, как появилась четверка, шагнула вперед, угрожающе оскалив зубы.

Маленькие злые глазки Луки блестели от возбуждения. Он цыкнул и топнул на Багзи, явно провоцируя собаку. И это сработало. С яростным лаем Багзи-Миллион рванулась вперед.

– Багзи, нет! Вернись… – крикнул Боуэн. Собака замерла и обернулась посмотреть на своего хозяина.

Шарлотта не могла отвести глаз от горящих рук Луки, поэтому видела все – как Лука тряхнул запястьями, сбрасывая пылающие фитили на Багзи!

Пламя упало на спину собаки, и шерсть тотчас занялась огнем, а рычание Багзи сменилось воем боли.

– Нет! – взревел Боуэн. Он сорвал толстовку с пояса и метнулся к собаке, но, когда огонь стал распространяться по спине, Багзи в панике понеслась прочь. – Багзи! Ко мне, девочка! Ко мне! – кричал Боуэн, бросаясь вдогонку.

Нет, пожалуйста, не допусти, чтобы этот милый пес сгорел заживо! Шарлотта застыла от ужаса. Она не могла думать. Она только чувствовала. Инстинкт затопил ее, когда из океана донеслось эхо прекрасных, волшебных голосов, и они вливались в уши словами, которые она вдруг отчетливо различила. Погаси его! Погаси его! Погаси его! Утопи огонь! Утопи огонь! Странная песня гремела у нее в голове, и, когда Шарлотта была уже не в силах терпеть этот грохот, слова сами вырвались из глубины ее души, и она прокричала: Погаси его! Утопи огонь!

Из бурлящего океана протянулась огромная рука воды. Словно наделенная разумом, она пронеслась мимо береговой линии, снова поднялась, набирая энергию и скорость, и, минуя Боуэна, устремилась вслед за паникующей собакой, тотчас нагнала ее и пролилась на Багзи, потушив огонь до последней искорки.

Шарлотта даже не сознавала, что двигалась вместе с волной, пока ее бегущие ноги не споткнулись о грубый ком водорослей и она чуть не полетела головой вперед, но сильная рука Бастьена подхватила ее, поддерживая и помогая подняться.

И вот тогда это случилось. В тот самый миг, когда они прикоснулись друг к другу. Они стояли на берегу, в паре ярдов от Багзи и Боуэна, но Шарлотта не смотрела на старика и собаку. Ее взгляд был прикован к океану и существам неземной красоты, которых она наконец-то увидела там, у самой поверхности воды. Мерцающие, как северное сияние, существа, казавшиеся огромными, но изящные, как колибри, и нежные, как бабочки, кружились и резвились в волнах и пели, пели и пели мелодию без слов, которую Шарлотта слушала с самого детства.

– Какие красивые! Я… я не могу поверить… как же они прекрасны! – Завороженная, она разговаривала сама с собой, растворившись в собственном мире воды – пока не поняла, что Бастьен все еще держит ее за руку.

– Ты их видишь! – Он смотрел на нее широко распахнутыми от изумления глазами.

Сквозь их соединенные руки Шарлотта чувствовала, как он дрожит.

– Я вижу. – Она говорила тихо, с благоговением, как будто они находились в какой-то фантастической библиотеке или потустороннем кафедральном соборе. И тогда она все поняла. – Ты тоже их слышишь!

Бастьен кивнул. Его глаза блестели от слез.

– Слышу! Мне удавалось их видеть, но я никогда не слышал их прежде, до этого мгновения.

– А я всегда их слышала, но никогда не видела. До этого мгновения.

– Они вас не пугают?

Шарлотта вместе с Бастьеном обернулись и увидели Марка. Он стоял рядом, и его красивое лицо, обращенное к волнам, побелело от страха.

– Нет, – машинально ответила Шарлотта, и, хотя что-то влекло ее к этому человеку, она сдержалась и крепче вцепилась в руку Бастьена. – Разве они могут напугать? Они такие красивые.

– Они за пределами прекрасного. Они – magique[51], – сказал Бастьен.