Повелительница соблазна

– Всего через несколько дней, – тихо проговорил он, словно еще не до конца все осознал. Он должен был чувствовать себя еще более подавленным, чем она. В конце концов, у Порши было больше времени, чтобы принять эту новость.

– Я собиралась рассказать тебе после визита к врачу, – призналась Порша, покусывая нижнюю губу.

– Значит, ты все же планировала рассказать мне. – Истон присел на край кровати.

– Господи, конечно, планировала! А ты как думал?

В последнее время Порша только и делала, что планировала. Планировала, как рассказать обо всем Истону, что нужно купить для ребенка, как ей строить свою дальнейшую жизнь. У нее был план длиной в целую милю.

Истон покачал головой: он никак не мог подобрать нужные слова.

– Если честно, я пока вообще ни о чем не думал, потому что у меня было не больше пяти минут, чтобы осознать эту новость. Я даже не знаю, собираешься ли ты оставить ребенка.

– Я ведь только что сказала, что да.

– Не совсем. – Он взял Поршу за руку и услышал, как булькнуло у нее в желудке. Порша резко побледнела. – Порша, с тобой все в порядке?

Порша без сил опустилась на кровать. Ей хотелось с головой забраться под одеяло и долго-долго не вылезать из постели. Поборов очередной приступ тошноты, она ответила:

– Да, у меня будет ребенок, и я собираюсь его оставить.

– Это и мой ребенок тоже, – спокойно и уверенно поправил он. – Давай помогу тебе лечь поудобнее. – Истон освободил кровать от лишних подушек, чтобы Порша хорошо устроилась. Рядом с кроватью он поставил небольшое ведро. – На случай, если тебе снова станет плохо, – дипломатично сказал он. – Это нормально, что токсикоз на этом сроке такой сильный?

Истон взял себя в руки и вспомнил о том, что он все-таки врач, Порша видела это по его деловому тону. Он слегка коснулся ладонью ее лба, проверяя, нет ли температуры. Порша достаточно давно была его помощницей, чтобы понять, что Истон оценивает ее состояние, осматривает, стараясь не слишком ее беспокоить. Прямо как больного оленя. Или сердитую мартышку. Очень лестно.

– Наш ребенок, – напомнила она. – И тошнота усилилась на этой неделе. – Желчь снова поднялась у нее в горле, и Порша сделала пару глубоких вдохов.

– Да, наш. И это дает мне право голоса в жизни ребенка. – Он взял Поршу за запястье, чтобы посчитать пульс.

– Рада это слышать. – Она хотела продолжить разговор и сказать, что ей не нужны услуги ветеринара, поскольку она ждет человека, а не звереныша, но ей безумно нравилось, как он укрывает ее одеялом и промокает вспотевший лоб бумажной салфеткой.

Черт возьми, откуда он вообще взял салфетку? Нервы ее были натянуты до предела. Да, она была рада, что Истон собирается участвовать в жизни ребенка, однако она чувствовала, как контроль над ситуацией стремительно ускользает от нее.

– Порша, я никогда не брошу своего ребенка. – В его глазах она увидела решимость и что-то похожее на боль.

– Я знаю это. – И все же Порша не была полностью уверена в том, как он отреагирует в дальнейшем. – Но ты сам сказал, что у тебя противоречивые чувства к возможному отцовству. Ты намеренно избегал серьезных отношений, и ты лазаешь по деревьям, как какой-нибудь Тарзан.

– Не уверен, что мне нравится эта аналогия. – Он встал на колени перед кроватью и взял Поршу за руки, взглянув ей прямо в глаза. – Сейчас самое важное – убедиться в том, что наш ребенок здоров и правильно развивается. Как думаешь, ты сможешь выпить немного воды или имбирного эля?

Порша попыталась отказаться, но его искренняя забота об их ребенке и о ней самой тронула ее. Чем эмоциональнее она становилась, тем хуже переносила приступы тошноты. Она уже настолько ослабла, что еще один взрыв токсикоза просто не выдержит.

– Я попробую, – сказала она только для того, чтобы сделать ему приятное.

Одна только мысль о еде или воде вызывала тошноту. Но этот разговор был очень важен, он задавал тон их с ребенком будущей жизни. Она так по-дурацки сообщила Истону о своей беременности, что должна была сейчас установить границы. Она должна заверить его, что прекрасно справится со всем сама.

Порша слышала голос Истона словно издалека, голова ее кружилась, все вокруг расплывалось. Она упорно старалась сосредоточиться на его словах, его голубых глазах и бархатном голосе, но ничего не получалось.

– Порша, ты меня слушаешь?

– Да, конечно, – мягко проговорила она, комната закружилась перед ее глазами.

– Тогда что ты об этом думаешь? – Он сжал ее ладони.

– Истон? – Она изо всех сил старалась понять, о чем он говорит. – Думаю о чем?

Кончики ее пальцев, казалось, потеряли тактильный контакт с его руками, она пыталась протянуть руку, уцепиться хоть за что-нибудь, но ничего уже не имело смысла. В глазах поплыл белесый туман, она уже с трудом осознавала, где находится.

Ее затошнило, голова закружилась еще сильнее, комната начала затягивать ее, словно кроличья нора в «Алисе в Стране чудес». Порша упала в обморок, и мир вокруг нее погрузился в темноту.

* * *