Поверь. Я люблю тебя

Моей дочери было девять лет, она возилась на кухне, поскольку обещала подружкам принести им приготовленное ею самой лакомство. Я поинтересовалась, что именно она готовит, и она ответила: «Печеные яблочки». Проходя мимо плиты, я увидела температуру готовки: 100 градусов по Цельсию, и хотя она меня ни о чем не просила, сочла возможным вмешаться. «Так никогда не испекутся твои яблочки, для них это недостаточно горячая температура», – сказала я ей и повернула тумблер. Марго пыталась доказать мне, что уже успешно готовила по этому рецепту неделю назад, когда меня не было дома. Я пропустила это мимо ушей и прочитала ей целую лекцию о печении яблок в духовке. А на самом-то деле она готовила дольки, не целые яблоки! Разумеется, когда мы открыли духовку, ее яблоки получились подгоревшими. Из-за этого она испытала ярость и разочарование. Я извинилась перед ней, выслушала ее. Признала свою двойную ошибку – то, что увеличила температуру и не придала значения ее словам. Пообещала больше не вмешиваться ни во что из того, что она будет делать сама без разрешения (кроме случаев, сопряженных с опасностью, конечно). Уверяла ее в том, что не сомневаюсь в ее способностях. Предложила свою помощь в готовке другой порции. Она по-прежнему плакала. Этого ей было недостаточно.

«Но чего же ты хочешь? Я уже извинилась, и правда, мне не следовало так поступать. Чего же тебе не хватает, чтобы чувствовать удовлетворение?»

Она подняла мокрые от слез глаза и бросила: «Мне кажется, ты не ценишь моих чувств. И тогда все, что ты тут наговорила, ничего не стоит».

Я всей душой восприняла ее фразу и поняла, как она права. Я искренне извинялась, я действительно жалела о своем поступке, но я не подумала о цене пережитого ею. Я выслушала ее, думая, как мне сделать, чтобы меня простили, а не по-настоящему прочувствовать то, что она переживала.

«Правда, дорогая моя, я не оценила этого. Тогда расскажи мне больше. Скажи еще, что ты чувствовала». Я снова присела рядом, и на сей раз выслушала, как следует. Пока она рассказывала, я, наконец, отдавала самой себе отчет в том, как важно ей было все, что происходило. Я представила себя ребенком девяти лет. Ей не просто нечего теперь было принести подружкам, – ей придется сказать им, что ее готовка не удалась. Для приготовления другой порции у нас уже не оставалось времени. Я была виновата в ее провале. Такая роль мне совсем не нравилась. Но кроме сгоревших яблочек, сильной порче подверглись еще и наши отношения. Я продемонстрировала недоверие к ней, не выслушала ее. Я сделала все вместо нее, отвергнув ее способности, ее зарождающуюся самостоятельность. Она испытывала наслаждение от творчества, гордилась успехом, хотела продемонстрировать его мне. А я ее унизила. Я показала, кто тут власть. Что может сказать девятилетняя девочка в ответ на уверенность своей матери в своей правоте? Она не посмела мне возразить. Осознав это все, я эмоционально вербализовала и ей. Она бросилась в мои объятия, взволнованная. Мы снова приласкали друг друга.

Самые заурядные извинения не исцеляют. Только неподдельная эмпатия, реально осознавшая нанесенный ущерб, восстанавливает отношения. Нам необходимо, чтобы ближний по-настоящему понял все, что пережили мы сами. Чтобы излечиться после утраты своего десерта, Марго нужно было всего лишь излить свой гнев. Чтобы исцелить наши отношения и восстановить преданное доверие, понадобилась истинная эмпатия.

Родители сомневаются, стоит ли снова обсуждать прошлое, ибо они чувствуют, что изменить ничего в нем не в силах. Невозможно вернуться назад и стереть все, что уже произошло. Но возможно восстановить то, что было поломано, и в личности, и в отношениях. Восстановить не так уж сложно. Достаточно выслушать, по-настоящему понять и выразить эмпатию. Вот чего все и желают. Эмпатия означает уважение к нашим эмоциям и ощущениям, мы чувствуем, что пользуемся глубоким уважением – и мы как индивидуумы, и все наше бытие. Эмпатия дает ощущение права на существование и наше право чувствовать то, что мы чувствуем. А мы чувствуем себя восстановленными внутри нашей личности, вновь обретаем цельность.

Вот отрывок из письма Жозианы своей матери: