Поверхностное натяжение

Однако он упрямо заставил себя вернуться к заинтересовавшему его вопросу. Почему молодые люди и Мика не были удивлены, увидев Суини? Может, все дело в возрастной группе? Первые колонисты Ганимеда должны были знать друг друга и своих детей в лицо, тогда как молодежь, для которой все на свете было внове, не видели ничего странного в появлении незнакомца.

Дети… Значит, колонисты были способны к деторождению. Но там, на Луне, на это не было ни малейших намеков. Конечно, лично для Суини это ничего не означало. Совершенно ничего.

– Почему вы дрожите? – обеспокоенно спросила девушка. – Это всего лишь небольшой укол. Вам лучше присесть.

– Конечно, – тут же сказал Руллман. – Вам многое пришлось пережить, мистер Суини, простите, что я столь необдуманно заставил вас пройти эту процедуру. Прошу, потерпите еще минуту.

Суини благодарно присел и постарался ни о чем не думать. И девушка, и Руллман также присели за стол, изучая в микроскопы небольшие капли растворенных проб крови, что Мика взяла у Суини.

– Тип О, резус отрицательный, – сказала девушка. Руллман записывал. – Мультистероидный анализ, P-отрицательный, система cdE/cde, группа крови Лютерана а-отрицательная, по системе групп крови «Келл» – отрицательная, «Льюис» – а-минус b-плюс.

– Хмм, – неопределенно сказал Руллман. – Кроме того, рецептор Даффи а-отрицательный, антитела Jk-a, U-положительный, j-положительный, иммунитет к Брэдбери, тромбоциты четверка, не серповидные. Довольно чистая проба. Это что-то говорит тебе, Мика?

– Скорее всего, – сказала она, бросив на Суини ничего не выражающий взгляд. – Значит, вы хотите, чтобы я сопоставила наши анализы?

Руллман кивнул. Девушка подошла к Суини, и упругий скальпель резко вошел в подушечку другого его пальца. После того как она вернулась к лабораторному столу, Суини опять услышал некие звуки и увидел, как она трет собственный левый средний палец о предметное стекло. Затем тишина.

– Сопоставление имеет место, доктор Руллман.

Руллман повернулся к Суини и впервые за все это время улыбнулся:

– Вы успешно прошли тест, – сказал он. Доктор выглядел по-настоящему радостным. – Добро пожаловать, мистер Суини. Теперь, если вы вернетесь в мой офис, мы посмотрим, где вас можно разместить в жилом блоке и конечно же найти вам работу, а ее у нас предостаточно. Спасибо, Мика.

– Пожалуйста. До свидания, мистер Суини. Похоже, мы будем с вами часто видеться.

Суини кивнул и поспешно сглотнул. Только в офисе Руллмана он смог снова овладеть своим голосом.

– Для чего все это, доктор Руллман? То есть я знаю, что вы проверяли пробу моей крови, но что вы выяснили?

– Мы выяснили, насколько вы честны с нами, – сказал Руллман. – Группы крови наследуются, они строго следуют законам Менделя. Ваш анализ крови позволил мне определить вашу идентичность, не как отдельной личности, а как члена семьи. Другими словами, он показал, что вы действительно являетесь тем, за кого себя выдаете: потомком Боба Суини и Ширли Леверо.

– Понятно. Но вы также сопоставили мой анализ с анализом этой девушки. Что это за проверка?

– Так называемые частные факторы, те, что возникают только в пределах семьи, но не общей популяции, – сказал Руллман. – Понимаете, мистер Суини, по господствующим здесь у нас представлениям, Микаэла Леверо является вашей племянницей.

2

Уже как минимум десятый раз за два проведенных здесь месяца Мика потрясенно смотрела на Суини, одновременно обеспокоенная и изумленная.

– И откуда же, – сказала она, – ты это взял?

Вопрос, как обычно, таил в себе опасность, и Суини не спешил с ответом. Мика знала, что он всегда медленно отвечает на вопросы, а иногда игнорирует их, словно не слышит. Необходимость в этой защитной мере была до отвращения очевидна Суини, и он как мог откладывал тот момент, когда все станет настолько же очевидным жителям Ганимеда; только исключительная патологическая интроверсия его характера в целом спасала его от подозрений, что он нарочно уклоняется от самых неудобных вопросов.

Рано или поздно такое подозрение обязательно возникнет. Суини никогда не общался с женщинами так близко, однако он, тем не менее, был убежден, что Мика была исключительным образцом. Ее проницательный ум иногда делал выводы с такой быстротой, что это казалось телепатией. Он обдумывал этот вопрос, облокотившись на поручень, ограждавший выступ под горой, рассеянно рассматривая Борозду и обдумывая свой ответ. С каждым днем ему приходилось сокращать время, необходимое для поиска ответов, хотя вопросы не становились легче.

– От копов Порта, – ответил он. – У меня только два ответа на этот вопрос, Мика. Все, что я не мог узнать от матери, я выяснил, наблюдая за копами.