Повесть о браслете

— Ты претерпел большие страдания вместе со своей любимой женой оттого, что сейчас уже исчерпался тапас твоих прежних рождений и настало время возмездия. Укрепившиеся на пути дхармы люди провозгласили громким, словно барабанные удары, голосом слово дхармы: «Оставьте путь, где нет дхармы, ведь уже начинает действовать сильная карма!» Разорвавшие узы не сойдут с пути дхармы. Глупцы лишь от глупости сокрушаются духом, когда наступает время страшного кармического возмездия за дурные поступки[90]. Не погружаются в отчаяние знающие и мудрые люди, когда наступает время вкушать плод неизбежной кармы! Страдание от соединения, страдание от разлуки, страдания, которыми терзает Бестелесный, существуют только для тех, кто упивается объятиями пышноволосых красавиц. Этих страданий нет для могучих, пребывающих в уединении. Поняв, что наслаждения от женщин и яств в этом мире несут страдания, что чувственное желание, отринутое богами, есть безумие, многие прежде отрекались от желаний плоти. Теперь таких немного. Разве не знаешь ты древнюю историю о том, кто, повинуясь воле отца, вместе с женой ушел в лес и, потеряв свою возлюбленную, испытывал жестокие мучения?[91] Ведь он был тем, кто породил создателя четырех вед[92]. Разве не знаешь ты и другой истории — о царе, который проиграл в кости и свою землю, и корону и вместе со своей нежной супругой[93] ушел в дремучие джунгли с намерением никогда не расставаться нею впредь? Его возлюбленная супруга не проявляла никакой тревоги в унижении, и все же в кромешной полуночной тьме в глухой чащобе он потерял свою возлюбленную супругу, украшенную тонкими браслетами. Скажи, была в чем-нибудь виновна эта женщина? Скажи лучше, что это было следствием его кармы! Ты много счастливее их, ибо на твою долю не выпало мучений разлуки со своей возлюбленной. Отбрось же свои тревоги, отправляйся в царскую столицу Мадуру и разыщи место, где ты мог бы остановиться со своей супругой.

Ковалан пошел вдоль рва, защищенного густой чащей леса, и мимо озер со сверкающими водами, пошел по узкой улочке, предназначенной для прохода царских слонов с длинными хоботами.

Он прошел через ворота крепостной стены, не обратив на себя внимания яванов, стоявших на страже с обнаженными мечами. Перед ним в изумительной красоте предстал город, словно бы неожиданно открылась сокровищница Тысячеокого[94]. Вдоль улицы, где на западном ветру трепетали флаги, шествовали блудницы, переступившие границы дозволенного другим женщинам, направляясь в сопровождении своих богатых и красивых поклонников в густые увеселительные рощи, на которые роняли тень высокие маруды, росшие вдоль белопесчаных дюн па берегу полноводного Вайхея. По реке плыли лодки и легкие суденышки с высоко поднятыми над водой кабинами; купающиеся барахтались в воде, держась за плоты.

По благоухающим рощам древней Мадуры кокетливо проходили выряженные блудницы, умащенные ароматной сандаловой пастой с горы Поди; в их вьющихся локонах красовались и душистый, несущий прохладу жасмин, и выросший в глубокой воде алый лотос, и расцветшая белая лилия. Гирлянды белого распустившегося жасмина и благоухающих белых лилий придавали особую красоту жемчугам из великого порта Коркей. Когда заходило палящее солнце, при нежном свете молодого месяца они наслаждались в своих домах на ложе из ароматных опавших цветов, и украшенный их усердием храм любви вызывал восторг тех, кто делил с ними ложе.

Когда властелин дождей является в Мадуру с севера вместе с ветром, шумная богатая столица открывает свою красоту перед Царем богов[95], ваджрой срезающий вершины гор. Тогда женщины закрывают свои талии пурпурным шелковым сари, украшают волосы оливой, красным цветком лианы со склонов горы Чирумалей,| благоухающим куринджи. Свои нежные груди они умащивают сандаловой пастой шафранового цвета, а тело красным благовонным маслом.

Когда же приходит осень, красавицы укрываются в своих дворцах, построенных лучшими зодчими и настолько высоких, что проплывающие по небу облака обмывают их своей влагой. Разведя огонь из углей ароматного орлиного дерева, они закрывают решетчатые окна и сливаются в объятиях со своими благородными возлюбленными. С наступлением сезона холодной росы красавицы и их воздыхатели покидают террасы своих богатых дворцов и стремятся согреться под нежными лучами солнца, поднимающегося в южной части неба, лишь изредка застилаемого облаками. Они вопрошают: