Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 2

Тадамаса остался на ночь в служебном помещении. Тикадзуми прошёл туда и всё время оставался подле министра. Утром Тадамаса, улучив мгновение, когда около них никого не было, написал коротенькую записку и отдал Тикадзуми. Взяв её, тот поспешно вышел. Записка была запечатана и сверху надписана: «Министру Масаёри». Молодой человек не стал разыскивать своих сопровождающих, он сел на стоявшего у ворот крепости коня и помчался на Третий проспект. Сыновья Масаёри сначала решили, что это мчится кто-то с мечом наголо, дабы покончить с ними со всеми, и похолодев от страха, ожидали, что с ними будет, не в силах произнести ни слова. Весь дрожа, Сукэдзуми, запинаясь, произнёс:

— Ну, что? Кого же избрали?

— Я не мог разузнать, — ответил Тикадзуми. — Письмо от первого министра. — Его била мелкая дрожь.

— Открой же письмо, — зашумели братья.

— Как я могу открыть? — возразил тот и, постучав в дверь гардеробной, сказал: — Это Тикадзуми. Я должен вам что-то передать.

Масаёри в полной растерянности не мог произнести ни одного слова.

— Он хочет что-то сказать, — прошептала его жена и открыла дверь.

Сыновья Масаёри протиснулись в узкое помещение, Тикадзуми протянул отцу письмо. Масаёри лежал на полу, накрывшись с головой. Он велел Тададзуми прочитать письмо.

Женскими знаками было написано:

«Наследником престола избран Молодой господин. Указ был составлен вчера в час курицы. Обычной церемонии не было. Император решил по собственной воле. Он велел мне никому не говорить, пока указ не будет обнародован. В час змеи[287] состоится официальная церемония. Приходите же во дворец».

Масаёри вскочил на ноги.

— Знает ли Фудзицубо? — закричал он.

— Первый министр написал вам первому.

— Скорее сообщите ей. Она, наверное, вся извелась, — сказал он. Его уныние сняло как рукой.

Когда Тикадзуми прошёл в южные покои, Фудзицубо сидела со старшим сыном на коленях и держала на руках младшего. Она была погружена в мысли об обещаниях, которые ей расточал император.

Тикадзуми сообщил ей новость, и Фудзицубо рассмеялась:

— Вот как! А я-то думала: неужели государь изменит своим давним клятвам? Но ходили странные слухи, и я начала тревожиться.

Она одела наследника престола в парадное платье. После этого Масаёри и его сыновья, все в парадной одежде, отвели наследника в северные покои главного помещения. Второго сына Фудзицубо поместили в западных покоях. Сыновья Масаёри велели слугам убрать помещение, и в мгновение ока покои заблистали, как драгоценный камень. Повсюду в усадьбе готовились к церемонии. Двор был посыпан песком так ровно, что казалось, будто выпал снег. Можно было подумать, что все приготовления сделали заранее. Когда с убранством усадьбы было покончено, господа отправились в императорский дворец.

В покоях Фудзицубо собрались кормилицы, служанки и юные прислужницы, все в высоких причёсках и парадных платьях. В западных покоях собрались замужние дочери Масаёри. Жена его, пятая и шестая дочери прошли в главное помещение.

* * *

Услышав о том, что наследник престола избран, Накатада вздохнул с облегчением: «Из-за этого дела я ни к кому не мог подойти, — подумал он. — Даже император Судзаку нашёл меня странным. Переезд на Третий проспект принёс мне одни неприятности».[288] Он поспешно отправился в императорский дворец.

* * *

Несмотря на все усилия императрицы-матери, Канэмаса и во сне не верил, что его внук станет наследником престола. «Если бы судьба предназначила сыну Насицубо стать наследником, она не дала бы Фудзицубо столько сыновей», — думал он, и хотя все единодушно указывали на его внука, он в душе этому не верил и ни с кем о престолонаследии не хотел говорить. «Не надо приводить мне различные примеры. Я хочу, чтобы нас оставили в покое. Зачем посторонним вмешиваться в мои дела? Ничтожные люди могут сговориться между собой, но о них пойдёт дурная слава, и это приведёт их к погибели», — думал он. Поскольку он не принимал близко к сердцу слухов о своём внуке, то и не был очень расстроен, когда наследником престола стал сын Фудзицубо. Однако в императорский дворец не пошёл.

* * *

Второй советник Санэтада больше в Оно не ездил и жил в столице, но, как и раньше, всех чуждался, и к нему никто не приходил. Он был всё время погружён в дорогие для него воспоминания. Когда он слышал, как все с сожалением отзывались о Фудзицубо, ему становилось больно, но вот наследником престола был провозглашён её сын, и он успокоился. ‹…› Санэтада отправил госпоже Дзидзюдэн письмо: