Повесть о храбром зайце

«Что правда из того, что я видел? Может и в самом деле надышался гадости на болотах? Причудилось? А как же волк? Кто такой «посредник»? Ему и объяснять ничего не пришлось – он знает всё заранее! Он знает кто он, знает роль свою. Он знает, что он должен делать. Он только мне этого не скажет. Почему? Какая тут тайна? Как же… как же всё это странно!

Ну дай же мне время отсидеться! Дай время передумать и перечувствовать! Собраться! «Но нет», оно скажет! Ты 15 лет собирался! Что? Что?! Так и не собрался полностью?! Нет, теперь уже не отсидишься. Рыцарь леса (и разгребатель дерьма)! Не сказка ли это? Не выдумка?»

Заяц: Волкявичяу? А, Волкявичяу?

Волкявичюс: Что воррочишься? Не спится?

Заяц: Не спится. Закрутило меня и снутри и снаружи. Разбираюсь вот… в круговертях своих.

Волкявичюс: В чём тебя закррутило там? Заворрот кишок? Ты прроще говорри, а? Кальбек лечяу! Прашау.

Заяц: Буду стараться!

Волкявичюс: На? Ир?

Заяц: Ты помнишь о принципах рыцарей леса?

Волкявичюс: А что там помнить? Это прринципы рразвития рразумного общества. «Саморразвитие всесторроннее». Ему и служим. Штэй ир вискас, а ня?!

Заяц: Нет, там сложнее.

Волкявичюс: Ка? Сложнее, говоришь? Ирр кэйп тян паращита? Сам-то помнишь?

Заяц: 2 Принципа развития общества. Принцип первый. Всестороннее самосохранение. Принцип второй. Всестороннее саморазвитие. Второе поверяется первым. То есть: всестороннее саморазвитие в рамках всестороннего самосохранения. О как!

Волкявичюс: Никогда не понимал, что значит «всесторроннее самосохрранение».

Заяц: Ну речь же идёт о развитии общества в целом. То есть не только физическое самосохранение, но так же и культурное. Это музеи, например. Образовательная система со всеми её втекающими и вытекающими. Без неё разумного общества-то быть не может!

Волкявичюс: Ну это всё для кабинетов, Зайцевей! В моей… «ррработе», скажем так, эти нюансы ррроли не игррают. Аш тик таррпининкас!

Заяц: Но ты ведь тоже… рыцарь леса? Тебя сам лес призвал на службу себе!?

Волкявичюс: Так я и служу! Что ты думаешь, я по добрроте душевной с тобой ношусь? «По добрроте душевной» я б тебя ррядом поселил, ир йокю проблему небуту!

Заяц: Самогонку гнать?

Волкявичюс: Самогонку гнать и рррусалок ловить! Я тебе свой «бизнесс-план» уже рррасказывал, ха ха ха!

Заяц: Мда, не скрою – он мне нравился, план твой! Но увы и ах! Лес изменил мои взгляды… щелчком одним. Иногда мне кажется, что воли никакой у нас нет.

Волкявичюс: И мне так кажется.

Заяц: А что же есть? Ась?

Волкявичюс: Жизнь и нежизнь. Ту гивас арр не гивас – вискас!

Заяц: Так и получается. Один единственный выбор на всю жизнь! Но делаешь его каждую секунду. Как у математиков – долгая дорога из единичек и нолей – вот она вся жизнь! Ничего другого!

Волкявичюс: Но не так оно прросто как кажется. Вопрросов больше, чем ответов. Клаусимэй, клаусимэй…

Заяц: Павизджюй?

Волкявичюс: Павизджюй? Ну вот… можно ли в принципе выбиррать жизнь и ничего крроме жизни? Единички твои, единички!

Заяц: Возможна ли вечная жизнь?

Волкявичюс: Именно!

Заяц: Если бы мы могли! Если бы мы знали ответ на этот один-единственный вопрос, мы разом бы узнали все ответы! Не осталось бы больше тайн на земле.

Волкявичюс: А сам что думашь, ка?

Заяц: Я верю. Я не думаю. Я просто верю в то, что вечная жизнь в той или иной форме возможна. Но! Процесс этой вечной эволюции в организме одного существа будет настолько болезненным, что… проще говоря, нахрен оно мне нужно? Вечная жизнь – это вечный поиск новых форм любви. И в этом эволюция! В каком-то безумном, неземном… потустороннем смысле. Я этого смысла не знаю. Я к нему неготов. Поэтому.…

Волкявичюс: Я от твоего пафоса чуть весло не утопил! Козлиных книжек что ли начитался, ка?!

Заяц: Начитался! Скучно было… очень.

Волкявичюс: Вот тебя и закррутило в круго-что-то-там, ха ха ха! О!

Заяц: Что «о»?!

Волкявичюс: Прриплыли! Готовьсь!

Заяц: Есть!

Волк прибил плот к берегу, привязал к колышкам. Весло взял с собой. Сошли, поднялись на холм. За ним поле. «Великое наше поле! Необитаемое, пустое. Смиренное.»

Волкявичюс: Бывал здесь?

Заяц: Не знаю, может быть.

Волкявичюс: Ты запоминай, запоминай! Тут у нас с тобой «секрретный объект».

Заяц: Карту бы!

Волкявичюс: Каррту? Ну посмотрим! Гал ирр буво кажкур тэй.

Долго шли по полю. Поле как пустыня – ничего не видать, кроме гор вдали! Бесконечная равнина, поросшая грустной ветрами прижатой растительностью. «Вот это – тонконог!», говорит волк и показывает на растение, совершенно невзрачное в глазах зайца. «А вот это – овсец!», показывает он на другое, почти столь же невзрачное. Так и шли. Одни на всём свете.

«Стой!», внезапно сказал волк, преградил дорогу зайцу и принялся простукивать землю веслом. Вслушивался в стуки, всматривался в пыль.

Заяц: Под нами?!

Волкявичюс: Да, где-то тут. Ты вокрруг смотрри, Зайцевей! Запоминай! Тау ррейкя присиминти вета!

Заяц: 3 камня вокруг насчитал. Треугольником. Это ведь… знак? Жянклас?

Волкявичюс: Жянклас, жянклас! Внимательный, малачюс! Стой!

Заяц: Да я стою!

Волкявичюс: Нашёл! Иди помоги!