Повесть о храбром зайце

Заяц: Правильно, разгребатель мой! Ты именно для этого. Видишь ли, периодически возникают разного рода идеи свобод – я много разных вариаций их видел, правда. Но… никогда неважно какими громкими словами чудо это называется, никогда неважно за какое прекрасное далёко всё это затевается в головах их. Важно к чему оно непременно приводит. Идеи свобод всегда – подчёркиваю: всегда – в каждом отдельном случае и в любой возможной форме – приводят к массовой деградации рас. Я смотрю на это веками! И делаю печальный вывод, что есть прямая корреляция между уровнем свободы и активностью мозгов. Ты прав на все 300-а: с революцией надо кончать. Мы больше не имеем права на такие шалости!

«Иначе голые обезьяны нас на цепь посадят, разведут на фермах и съедят?»

Заяц: Точно так! Но! Если мы всё сделаем правильно, голые обезьяны могут… А: вообще не появиться. Б: появиться… но другими. И в других количествах. А это ещё один устраивающий нас вариант. Видишь ли, у нас есть одно сильное преимущество: наш враг ещё не родился.

«А ты не можешь…»

Заяц: Нет, не могу. Я не могу подавлять жизнь. Я могу только развивать её. Если появляется вид, угрожающий миру, я должен развить другие виды – так, сохраняя баланс, так, принуждая к… собственно, к миру. Понятно? Это правило теперь и тебя касается, мой разгребатель дерьма, мой рыцарь леса! Если ты, конечно, согласишься.

«А у меня есть выбор?»

Заяц: Выбор есть всегда! (Откуда-то из мрака заяц вырвал нож и направил на сердце.) Сердце тут?

«Если оно там есть ещё. Стучит?»

Заяц: Стучит.

«Значит… это оно.»

Заяц: Как думаешь, мне хватит сил его пронзить?

«Хватит. Входит поразительно легко.»

Заяц: Тогда настало время сделки. Помнишь, что ты кричал на болотах? Всё для меня готов сделать, нет? Рабом моим быть до конца жизни, нет?

«Я тебе кричал?»

Заяц: Мне. А кому же ещё? У чуда-юд зелёных воли нет. Моей волей они живут. А взывал ты к воле. Значит?

«Ты Бог лесной?»

Заяц: Не вполне.

«Что значит «не вполне»?»

Заяц: С моей точки зрения… Бога нет. Но есть божественное. Есть Божественное! Понимаешь?

«Нет.»

Заяц: Ну и хрен с тобой! Сделка! Этим ножом я убиваю твоё тело и ты… ты можешь уйти совсем. Умереть то бишь. Или! Ты можешь перестать быть собой и стать так называемым проклятым. Чуда-юдой. У меня их вечный недобор – легионом и не пахнет. Или! Вариант 3! Я выкидываю этот нож туда, откуда взял его, возвращаю тебе тело твоё драгоценное и отпускаю с миссией священной насовсем! Ась?

«А миссия состоит в том, чтобы…»

Заяц: Чтобы не было в лесу нашем никакого раздолья! Никогда!

«Но «подавлять» нельзя?»

Заяц: Нельзя! Ты должен способствовать становлению стабильно развивающейся разумной жизни. Разверни их, пригвозди и мордами тыкай в нужном нам направлении! Ты должен сохранять жизнь, а не подавлять её! Ты рыцарь леса. Ты знаешь кто такой «рыцарь леса»?

«Я читал.»

Заяц: Тогда ты знаешь всё, что нужно знать. Для тебя, правда, я придумал новый титул: ты рыцарь леса и разгребатель дерьма. Готов?

«Эх… Когда приступать-то?»

Заяц: … Немедленно. Конечно, немедленно! К чему вопрос?!

«Я готов.»

Заяц: Ну что ж… (Заяц бросил нож в сторону – нож тут же исчез) (Торжественно поднял лапу.) Посвящаю тебя. Иди работать!

«И… это всё? Так посвящают в рыцари леса?»

Заяц: Каждый раз по-разному. Не забывай, что я пользуюсь не только твоим телом, но и твоими мозгами. Я поступаю так, как поступил бы ты сам. Что ещё?

«Тело верни!»

Заяц: Ой, да верну я твоё тело! Что ты такой-то, ась!?

«Забор покрась!»

Заяц: Дьявол!! Я весь наш разговор ждал этой возможности! Ах! Я! Я должен был сказать «забор покрась»!

«Я даже не замечал, что я так часто это «ась» употребляю!»

Заяц: Ну теперь… теперь заметил. Ладно! С посредником контакт у тебя уже был. Он поможет тебе выбраться. Будут вопросы – разбирайся сам. Всё?

«Всё!»

Заяц: Тогда в добрый путь, мой последний рыцарь леса, мой разгребатель дерьма!

V

Мрак отступил. Заяц нашёл себя в своём теле – всё так, как было и как-то… иначе. Смотрел на лапы, хватался за голову. Не мог поверить, что он жив.

Мрак ушёл совсем, и черни не стало ни в воздухе, ни в воде. Заяц стоял на болоте, на мхах. Вокруг него толпились чуда-юды.

«Что хотят-то?! Не сон что ли? Не показалось?!»

Чуда-юды расступились, завизжали по-детски.

Заяц: Мне туда? А безопасно?

«Кого ты спрашиваешь?! Раз направляют, значит надо.»

Неуверенно ступая по невидимой тропе, заяц шёл в неизвестном ему направлении. Тропа подводная казалась неустойчивой, «подхватывающей» и «подбрасывающей» – «как буд-то за пятки хватают зелёные». «Хватают и несут, хватают и несут…»

Чернь сменили туманы. Серые, белые, жёлтые – «как путешествие в облаках». «Я до сих пор не уверен в том, где я.»

Чуда-юды остались позади, туманы прибило к воде – дальше идти нельзя, «надо ждать». В далеке показался фонарь. Приближается. «Не идёт. Плывёт.» «Лодка? Нет, не лодка. Плот. Давай ближе! Давай сюда!»

Плот вышел из туманов, подошёл так близко, как мог. «Это он. Мой тарпининкас. Кого ещё я ожидал увидеть?!»

Волкявичюс: Зайцевей, штэй ирр аш! Не лаукей маняс?!

Заяц: Жинояу, кад дар карта тавя паматисю! Давай ближе!