Повесть о Морфи

С тяжёлым чувством Пол начинал разговор с Эллен, но чуткая девушка успокоила его с первой минуты. Как только он упомянул о том, что победа над Стаунтоном даст ему возможность просить официально руки Мэй, Эллен преобразилась.

Сияя глазами, она сама просила его:

— Поезжай в Европу, Пол, поезжай непременно! Не думай о нас, мы будем тебя ждать — и дождёмся. Ты любишь Мэй, и Мэй любит тебя, не может не любить… Ты вернёшься чемпионом мира, национальным героем… Джеральд Аллисон не сможет отказать тебе!

Пол поцеловал сестру, отправился в банк и снял со счёта ещё пять тысяч. Часть расходов ему возместят, но нельзя же ехать без денег в такую даль и на столь неопределённый срок, не так ли? Затем Пол заказал на завтра билет на пароход, идущий вверх по реке. На этот раз он не собирался останавливаться в Вашингтоне и решил пересаживаться так, чтобы попасть в Нью-Йорк кратчайшим путём.

Лишь проделав всё это, Пол решился на заключительный разговор с миссис Тельсид.

На его счастье, мать была в хорошем расположении духа.

Работа над оперой «Луиза де Лоррэн» шла успешно, писался уже третий акт, в котором арфа делала чудеса… Миссис Тельсид возобновила свои музыкальные четверги, знаменитые в Новом Орлеане. На этих вечерах профессионалы-музыканты встречались с любителями в мирном музыкальном соревновании. Попасть на вечер к миссис Морфи было не просто, любой житель города считал это для себя высокой честью.

Когда Пол вошёл к матери, миссис Тельсид была чрезвычайно озабочена: квартет профессиональных музыкантов, помогавший ей в работе над оперой, явился не в полном составе, не хватало второй скрипки.

— Увы, миссис Тельсид, его надо понять! — сказала первая скрипка. — Наш друг понёс тяжёлую потерю. У него умер ребёнок, сегодня он хоронит его.

— Какой ужас! — схватилась за виски миссис Тельсид.

— Что вы, миссис Тельсид! — вступился виолончелист, понявший неправильно возглас хозяйки. — Наш друг может опоздать, но никак не может не прийти совсем! В конце концов ведь и ребёнок-то был совсем маленький — вот такой!

— Итак, отныне скорбь измеряется в дюймах! — серьёзно сказал вошедший Пол. — Мамочка, можно тебя на минутку?

Они отошли к окну.

— Дело в том, мама, что мне придётся поехать на несколько месяцев в Европу, — непринуждённо сказал Пол. — Меня пригласили в Англию на очень почётный съезд, я никак не могу отказаться.

Миссис Тельсид пытливо смотрела на сына.

— Ты уверен, что не можешь отказаться, Пол?

— Совершенно уверен, мамочка. Кроме того, что плохого в том, что я проедусь в Европу? Ты сама говорила, что стоит предпринять такую поездку просто так, чтобы пополнить образование.

Мать смотрела в окно мимо Пола, брови её дёргались.

— Мы ждём вас, миссис Тельсид! — крикнул один из оркестрантов.

И она решилась.

— Ты не забыл моих слов, Пол?

— Каких слов, мамочка?

— О том, что джентльмен не играет на деньги, и о многом другом… Ты помнишь своё обещание?

— Как же я могу забыть его!

— Хорошо, Пол, тогда ты можешь ехать. Когда ты отправляешься?

— Завтра утром, мамочка.

— Так срочно?

— Времени совсем мало, мамочка.

— Хорошо. Я встану пораньше и соберу твои чемоданы.

— Эллен уже собрала их.

— Тем лучше. Перед отъездом зайди со мной проститься.

— Разумеется, мамочка!

И довольный Пол выскользнул из гостиной, откуда уже неслись звуки увертюры. Он постоял за дверью и отправился прощаться с Эллен.

На следующий день, 26 мая, Пол выехал на пароходе «Натчез». Он прибыл в Нью-Йорк 8 июня.

9 июня, даже не повидавшись ни с кем из нью-йоркских шахматистов, Пол отплыл на трансатлантическом лайнере «Аравия» в Старый Свет. Он не хотел привлекать внимания к своей поездке.

Он ехал завоёвывать Европу и Мэй совершенно один, никому не известный и свободный как птица.

Одиночество не мешало ему. Пол был счастлив, как мальчишка, в первый раз вырвавшийся на свободу.

XI

«Аравия», лайнер первого класса, шла на восток.

Вздымаясь и опускаясь, нос её резал зелёную воду Атлантики, и жирно шлёпали рассеченные воды по выпуклым чёрно-белым бокам корабля.

Погода стояла отличная.

Долгие летние дни просиживал Пол на палубе, на полосатом, парусиновом шезлонге, лениво следя за облаками, плывущими в небе. Пол ехал один. Клубы в Новом Орлеане и Нью-Йорке предлагали ему провожатого, но он предпочёл отказаться. Отказался он и от денег. Деньги у него были — он не хотел ничьей помощи, он должен был победить Европу один на один.

Он был один и совершенно счастлив.

Через двенадцать дней — время, близкое к рекорду тех лет, — «Аравия» вошла в Ливерпульский порт. Пол пересел в железнодорожный вагон, хоть этот вид сообщения ему совершенно не понравился. Высадившись на лондонском вокзале, Пол с трудом нашёл кэб. Никто не встречал его, он слегка обиделся.

Он приказал везти себя в гостиницу. Краснолицый кэбмен в цилиндре с кокардой влез на высокие козлы позади седока и щёлкнул бичом.

Через полчаса Пол был на Стрэнде. Коридорный, похожий на министра, отвёл Пола в просторную холодную комнату и попросил уплатить за неделю вперёд. Пол уплатил и лёг спать.