Повесть о настоящем токсикомене. Супергероический трэш-эпос

Мои руки связали, на голову надели мешок. Меня захватили в плен… Или в заложники… Или в рабство… Но захватили. Меня захватили! – это точно. Кинули в багажник старенького джипа. Повезли…

Какое-то время мы ехали то вверх, то вниз. Тряслись по колдобинам и круто поворачивали в разные стороны.

Вот, наконец, куда-то добрались.

Меня измождённого вытащили из автомобиля. Сняли мешок… И я оказался… стоящим посередине двора, обнесенного высоким кирпичным забором.

Прямо передо мной возвышался, тоже из красного кирпича, двухэтажный домина. Слева и справа к нему прилепились различные хозяйственные постройки. За оградой угадывались другие, не менее добротные соседские дома. Еще дальше белели вершинами и зеленели склонами горы, лучше которых могут быть только горы… но где-нибудь в Европе или на худой конец – в Америке.

Однако и здесь светило солнце. Жужжали то ли мухи, то ли пчелы. Блеяли то ли овцы, то ли бараны. Лаяли вдалеке только собаки. Картина мира и благополучия.

На душе сразу стало спокойно – деньги, деньжищи из госбюджета на восстановление разрушенного войной хозяйства, не все пропали по карманам чиновников, кое-что все-таки дошло до нуждающихся. Мое лицо осветилось блаженной улыбкой.

А жизнь, суровая жизнь продолжала плескаться-сгущаться вокруг меня. Я был окружен толпой грозных мужчин. Сначала они ругались и сверкали покрасневшими белками глаз. Затем меня немного побили. Последний удар, от которого я упал на чужую грозную землю, рассек мне щеку. Производивший его запрыгал, рука у него запузырилась, он зашипел и даже заорал… Остальные попинали мои ребра ногами, схватили меня за шкирку и оттащили, плохо соображающего, но продолжающего безоблачно улыбаться, в какой-то подземный бункер.

Закрылась крышка в этом подземелье, и я оказался среди себе подобных, всяких там «Жилиных» и «Костылиных».

– Как звать? – раздалось из темноты.

– Павлов Нахх… – мой язык и губы плохо ворочались из-за… выпитой водки, наверное…

– Понятно, нах…

– Курить есть? нах… – спросил еще кто-то.

– Зёма у меня сегодня бросил, – прошелестел я.

– А у тебя-то есть?

– Он слишком много курил, а я слишком мало.

– Значит, есть? – с надеждой прошептал хор пленников.

Мой мозг туго соображал из-за… выпитой водки, наверное. Чего от меня хотят? А чего хочу я? Нет, не так. Чего мне сейчас необходимо?.. Поесть. Точно! Срочно! Срочно нужно закусить. Голова как в тумане.

– Слышь? Дай закурить-то, нахх… – вывел из медлительной задумчивости голос у моего уха.

– А как вы думаете, – тяжело составляя буквы в слоги, а слоги в слова, повел я свою речь в искомом направлении, – нас здесь покормят или придется терпеть до ужина на базе.

– !!! – ответила темнота.

– Кажись, у парня крыша поехала, нахх…

Но на всякий случай мне разъяснили:

– Мы тут уже три дня и ещё ни разу не жрали, нахх… Ты чего, не понимаешь, куда попал, нахх?

– Куда?

В тот момент я действительно слабо понимал происходящее.

– В говно! – не выдержал кто-то в дальнем, самом дальнем, углу.

– В говно?

– Тьфу ты! У него точно крыша съехала, нахх…

– Не-ет, – протянул голос, бывший у моего уха, а теперь оказавшийся у моего же носа. – Он пьяный, ребята. От него несет как от… как… как… Как его не грохнули сразу. Они ведь не любят бухих, ваххобитынахх…

– Я не бываю пьяный, – попытался оправдаться я.

– Да ладно, – послышался разочарованный вздох, удаляющийся от моего лица.

– Говно… Как… – пробормотал сам, без помощи остатков ума, мой рот. – Говно. Как! Говно! Говно…

– Заткнись ты, нахх! – зашипели на меня со всех сторон.

На словах «говно» и «как» меня осенило!!

Жаль только, что не очень хотелось, но, в конце концов, всегда можно себя заставить.

Переступая в абсолютном мраке через ноги и даже целые (и не совсем) тела, лежащие, где попало, мне удалось найти почти безлюдное местечко. Во всяком случае, в радиусе около полуметра мои проворные руки ни на кого не наткнулись. Там я снял куртку и расстелил ее на полу. Потом, спустив штаны и трусы, присел над ней. Сосредоточился и потужился. Оп… Осторожно! Не за один раз! Оп – еще раз. И еще, и еще. Всего получилось четыре небольшие, неравные кучки. Это все, чем располагал мой кишечник.

Запах от моих «каков» всегда был своеобразный, не напоминающий то, чем они… оно должно пахнуть. Впрочем, в помещении, где я сейчас находился, воняло ужасно и в любом случае никто бы не обратил внимание на небольшое увеличение концентрации фекальных бактерий в этом спертом воздухе.

Теперь нужно было дождаться, пока мои испражнения засохнут, и я решил вздремнуть. Присел рядом с курткой, на которой располагалось мое секретное оружие, прижался к стене и тут же отключился. Наверное, повлияло большое содержание спирта в крови.

Разбудил меня толчок в плечо. Оказывается, я проспал остаток дня и всю ночь. Толкал меня обросший, грязный оборванец, в облике которого с трудом узнавался солдат регулярной армии. Он протягивал мне ведро.