Повесть о спортивном журналисте

- Да брось, — поморщился Норман, — выиграют, и ты это знаешь так же хорошо, как и я. Так вот, любая страна, в том числе Россия, захочет иметь серию о победителях. Уже есть договоренность, что наши операторы выезжают к ним. Будут снимать в домашних условиях Борзова, Алексеева, Нелли Ким, еще кого-то — словом, вероятных чемпионов.

- Ну и что? Ты хочешь, чтобы я написал сценарий?— спросил Вист.

- Сценарий, — задумчиво ответил Норман, — да, хочу, чтобы ты написал сценарий. Только, — он сделал паузу, — не фильма, для него сценарий уже готов.

—Так в чем дело? — разочарованно спросил Вист.

Норман молчал, словно собираясь с мыслями. Он вяло ковырялся в тарелке.

- Ну, — поторопил его Вист.

- Только давай договоримся, — решился наконец Норман и устремил на Виста пристальный взгляд своих водянистых глаз, — если тебя мое предложение не устроит, — забудь о нем. Разговора не было, ты ничего не знаешь. Слово?

- Слово. — Вист был заинтересован, он отложил вилку и нож.

- Так вот, нашлась одна страна, вернее, одна телекомпания, которая попросила нас конфиденциально снять для них тоже серию о советских спортсменах. Только особую.

- Ну, — снова поторопил Вист.

- Да не понукай. Не торопи. Сам скажу. Значит, особую серию. Если коротко определить, — антисоветскую. Ну, словом, чтобы русские там выглядели в черных красках. Погуще. Ясно?

- Не совсем.

- Странно. Обычно до тебя доходит быстро. Вот нужна им такая лента. Где, кому, когда они ее будут показывать, в каких странах, по каким станциям — не знаю. Да это и не наше дело. Они покупают ее с исключительным правом проката и платят здорово. Тут ничего не скажешь.

- А почему они обратились к вам, — поинтересовался Вист, — ведь вы будете снимать, так сказать, объективную ленту? Так я понял?

- Вот именно поэтому. Это широкоизвестно. Наши операторы поедут в Россию, будут на Играх мотаться с советскими спортсменами. Им и карты в руки. Заказчики считают, и не без основания, что, снимая нашу официальную серию, мы сможем незаметно заснять то, что их интересует. Разные там помойки. Мы, как тебе известно, это умеем. И потом смонтируем им то, что они хотят. У нас есть секретный контракт, согласно которому участие нашей компании в съемках этой, как мы ее называем, «черной», подпольной ленты останется в тайне. Авторство возьмут на себя заказчики, если нужно, придумают какую-нибудь подставную фирму. А мы в стороне, даже можем повозмущаться. Ясно?

- Вот теперь ясно, — медленно произнес Вист.

- Дело очень тонкое. Сценарий должен быть таким и съемки надо вести так, чтобы нельзя было обвинить нашу компанию. В России сейчас до черта и туристов, и корреспондентов, и телевизионщиков, и киношников из всех стран. Поэтому, если мы снимем кое-кого на улице, то кто нам может это приписать? А вот если наши операторы попадут к Борзову домой и снимут там мусор невынесенный, а других операторов у него не было, тогда ясно, что это наша работа. Вот такого не должно быть.

Некоторое время оба молчали. Наконец Норман заговорил снова:

—Ты лучший, как я думаю, у нас знаток советского спорта. Знаешь все в деталях. У тебя все досье. Лучше тебя сценарий такого фильма никто не напишет. С тобой наша компания в лужу не сядет. Так?

- Так-то так...

- Погоди, я знаю, что ты думаешь, — Норман положил руку на плечо Виста. — Тебе дорога твоя репутация. Кто ж этого не понимает. Но можешь быть спокоен. Тайна полная. Никто ничего не узнает. Даже заказчикам не будет известно имя сценариста. Только мне да моему шефу, нашему директору. Кстати, он знает о том, что у нас состоится этот разговор, предложил-то тебя я. Во всех контрактах, ведомостях, банковских переводах ты пройдешь под псевдонимом. А деньги огромные, ну как? Видишь, я добра не забываю.

На этот раз молчание длилось очень долго. Норману оно надоело.

—Ну вот что, Вист. Стареешь, ты, что ли. Раньше ты быстрей принимал решения. Давай договоримся. Завтра, в это же время, здесь же. У тебя сутки на размышление. Больше дать не могу, сам понимаешь, ты откажешься — надо искать другого, а времени осталось с гулькин нос. Впрочем, охотников найдется сколько хочешь, тут я не боюсь. Просто все они твоей ноги не стоят. Ну что ж прикажете делать, если миллионер Вист не захочет заработать? А деньги-то огромные, Роберт.

И никакого риска. Подумай.

Они распрощались. Норман ушел, а Вист еще долго сидел, задумавшись, над чашкой остывшего кофе...

Вечер он проводил обычно, если не было каких-нибудь приемов или сверхсрочных дел, где-нибудь в ресторане, баре, в гостях, в компании, больше мужской компании, чаще один, но иногда с Элен или еще какой-нибудь женщиной (Элен отнюдь не была единственной у него; «главной» на сегодняшний день — да, но не единственной).