Повесть о спортивном журналисте

Элен встала. Она смотрела на него сверху вниз, презрительно, брезгливо. Вист пришел в себя. Он вскочил, вытянул из брюк свой неизменный ремень с тяжелой пряжкой. Сейчас он проучит ее! Так выпорет, что придется ей пару дней работать стоя! Он уже не раз проделывал это, но по сравнению с тем, что он сделает сейчас, прежние порки покажутся ей милой лаской! Он замахнулся...

Вист не сразу сообразил, что произошло. Что-то с невероятной силой дернуло его за руку, подсекло ноги, приподняло с пола и швырнуло о стул, который с грохотом отлетел к стене.

Еле дыша от нестерпимой боли в плече, молча открывая и закрывая рот словно рыба на берегу, он ошалело смотрел на Элен.

Расставив слегка согнутые ноги, подавшись корпусом вперед, раздвинув свои сильные руки, она смотрела на него холодно и внимательно — опытная дзюдоистка «черный пояс», готовая к нападению.

Прошла минута. Раздался стук в дверь. Голос Манчини, жившего в соседнем номере, произнес:

- Эй, Вист, у вас все в порядке? Мне показалось, что ты уронил телевизор. Ха-ха!

- Все в порядке, — хрипло ответил Вист, — мы работаем. Покойной ночи.

- Работаете? Ха-ха, — Манчини был в игривом настроении. — Завидую такой работе! Привет Элен. Пусть не переутомляется на работе. Ха-ха. Покойной ночи... работают... Ха-ха.

Вист медленно поднялся. Все ясно. Элен сошла с ума. Или это алкогольный шок. Другого объяснения быть не может. Завтра все пройдет, и он поговорит с ней по-другому.

Он так и сказал ей:

- Иди спать к себе в номер, Элен, ты устала. Поговорим завтра.

- Нет, Роберт, сядь и послушай. Ты достаточно бил меня, а я только валялась у тебя в ногах, хотя могла сделать из тебя, как видишь, отбивную. С этим покончено. Выпей водки и сядь.

Вист молча подошел к тумбочке, взял недопитую бутылку и сделал несколько обжигающих глотков прямо из горлышка. Потом покорно сел и устремил на Элен выжидательный взгляд.

Казалось, кто-то другой управляет всеми его движениями.

Да... роли переменились.

—Ты ждешь объяснения? — сказала Элен. — Вот оно.

Не торопясь она достала из своей сумки несколько глянцевых листков фотокопий и бросила их Висту. Едва взглянув на них, Вист все понял.

- Теперь ясно? — она говорила спокойно и деловито. — Ты журналист — «специалист номер один» в советском спорте, «разгребатель грязи», борец за чистоту, честный, объективный, неподкупный и т. д. и т. п. А в действительности двуличный деляга, антисоветчик и клеветник, за приличные деньжата состряпавший дешевую фальшивку. А что это фальшивка, и именно дешевая, теперь, после того что здесь повидали, ясно всякому, и тебе, и мне, и даже этому напыщенному индюку Барбье, которому, кстати, в вашем главном деле — поливать помоями красных — ты и до щиколотки не доходишь. Так вот, если завтра я отдам эти документы русским, — я надеюсь, ты понимаешь, что тебя ждет? А? Понимаешь? Кончилась твоя блестящая карьера, и все твои деньжата, и бабы, и прочее. Ни одна газета не захочет иметь с тобой дела. Провалившихся «борцов за чистоту», как и разведчиков, сам знаешь, у нас не держат, — она помолчала. — Предлагаю сделку. Все идет по-старому. Я молчу. Спать будешь с другими — не со мной. И секретаршу для черной работы тоже найдешь. А я для «белой» — поездки, командировки, приемы, остальное время по моему усмотрению. Жалованье мне повысишь — на сколько, я еще не решила, может, в три раза, а может, в пять. Из своего кармана, разумеется. Идет? Ну, потеряешь половину своих доходов, они у тебя не маленькие. Так ведь не все. Не согласишься — потеряешь все. Ну как?

- Я согласен! — Вист умел выигрывать, умел и проигрывать. Главное, на все соглашаться, все принимать, усыпить ее недоверчивость, выиграть время, а там он решит, что делать.

- И еще, Роберт, не вздумай валять дурака. Я достаточно начиталась детективных романов, чтобы знать, что к чему: фотокопии лежат у нотариуса. Если со мной что-нибудь случится, они немедленно будут посланы во все газеты, прежде всего, конечно, коммунистические. Ясно?

Вист кивнул головой.

—Я у тебя хорошая ученица, а, Роберт? — она вдруг улыбнулась. — Это ведь ты мне преподал науку жить. Такую науку.

Она некоторое время внимательно смотрела на него, потом добавила:

— В общем, ты молодец и мужчина интересный, только вот учителем оказался уж слишком хорошим, а я ученицей, верно? Во всем. Ладно, — она сбросила с плеч пеньюар, — идем спать. Последний раз, Роберт. Пользуйся, — и, протянув руку к выключателю, погасила свет.

Но любовная ночь не удалась. И вскоре они заснули, прижавшись друг к другу.

Два хищника из хищного мира, заброшенные случайно к другим, непривычным им берегам...

На следующий день журналисты разлетались из Шереметьева в свои страны и города. Разлетались, как стая птиц. «Кто голубем мира, — подумал Луговой, прощально махая рукой с галереи аэропорта, — кто вороном или ястребом, а кто и индюшкой».

Была пятница, впереди два дня отдыха, и, право же, он нуждался в нем, как никогда...

ГЛАВА X. БУДНИ И ПРАЗДНИКИ

Провести с Ириной целый только им принадлежащий день было подарком судьбы.