Повесть о спортивном журналисте

В Москву группа возвращалась самолетом.

Журналистам дали день отдохнуть — каждый пошел по своим делам: кто в магазины, кто в посольство или корпункт своих агентств и газет, кто к друзьям, а иные вообще неизвестно куда. Вопреки утверждению Барбье, никто за ними не следил.

Вечером отправились в цирк. Словно дети, журналисты неистово хлопали воздушным гимнасткам, покатывались от смеха, наблюдая бульдожий футбол, восторженно цокали языками, следя за тем, как жонглер выстраивал у себя на голове многоэтажную башню из чашек, подкидывая их ногой...

- Цирк у вас, конечно, замечательный! — восхищался Вист. — Я такого не видел нигде.

- А, — Барбье пренебрежительно махал рукой, — говорят, если зайца долго бить полотенцем по животу, он научится играть на барабане... Так у них с цирком, так и со спортсменами.

Луговой делал вид, что увлечен беседой с Манчини и ничего не слышит.

- Мы были с дочерью вчера в музее, — рассказывал итальянец, — какие изумительные иконы! А в церквах сохранились такие?

- Спросите у Барбье, — вмешался Громбек, — он целый день таскал меня по церквам. Все фотографировал. Правда, больше снаружи.

- Я не знал, что он такой любитель старинной архитектуры, — заметил Манчини.

- При чем тут архитектура, — фыркнул Громбек, — нищих он фотографировал, нищих, на паперти! И жену свою, которая им деньгу раздает. Между прочим, жевательную резинку тоже берут, — он помолчал. — Представляю, какой репортаж опубликует Барбье после возвращения. Не хуже тех телевизионщиков. Зачем вы его пригласили, ума не приложу? — он повернулся к Луговому.

- Господин Громбек, вы же отлично знаете, что его газета...

- Да, да, — проворчал Громбек.

- ...И потом, у нас есть такая пословица: «Свинья грязь всегда найдет». Так что каждый смотрит то, что ему по душе: господин Манчини, например, музеи. Барбье — церкви...

Вист — стадионы... — вставил Громбек.

- Как стадионы? — не понял Луговой. — Они же у нас и так в программе предусмотрены.

- Не те стадионы, наверное, — пожал плечами Громбек, — во всяком случае, он сегодня утром целый час изучал ваш футбольный календарь, выписывал адреса стадионов, подчеркивал что-то. Я его спросил, не собирается ли он выступать за команду «Динамо». — Громбек густо захохотал. — «Нет, — говорит, — за „Мотор"»...

- За «Мотор»? — насторожился Луговой.

- Да, да, за какой-то «Мотор»... Ага, второе отделение начинается!

Луговому не требовалось долго размышлять, чтобы понять, зачем Вист разыскивает «Мотор». Внимательно следя за советской спортивной печатью, он, конечно, не прошел мимо «дела „Мотора"». И наверняка хочет поговорить с Ростовским. А узнав, что «Мотор» как раз находится в Москве для очередного матча, разыскивает тренера, не ведая, что тот изгнан из «Мотора» и тренирует другую команду, куда более слабую и менее известную. Ну что ж, пускай ищет...

Но Луговой недооценил Виста.

Вист сумел-таки добраться до «Мотора», узнать там новое место работы Ростовского и разыскать его. И на следующий день, плюнув на предусмотренную программу, он с переводчиком из корпункта сидел на земляных трибунах маленького заводского стадиона на окраине Москвы и следил глазами не столько за игрой двух посредственных команд, сколько за худым, неряшливо одетым человеком, сидевшим на скамеечке возле ворот.

Человек горячо переживал происходящее на поле, азартно кричал что-то своим подопечным, энергично реагируя на их промахи и удачи. В конце концов, его команда выиграла, с трудом забив единственный гол. Под аплодисменты немногих зрителей, в основном мальчишек, футболисты ушли в раздевалку.

Покинули поле судьи, запасные...

В какой-то момент Ростовский остался один. И тогда Вист решительно встал, перемахнул низкий заборчик, отделявший поле от трибун, и, сопровождаемый переводчиком, подошел к тренеру. Ростовский, встав на колено, завязывал порвавшийся шнурок на своих парусиновых туфлях.

- Здравствуйте, господин Ростовский, я обозреватель газеты «Спринт», — представился он с помощью переводчика, — слышали о такой? Могли бы мы поговорить?

- О газете не слышал, а поговорить можем, почему не поговорить? — ответил Ростовский, продолжая ковыряться со своим шнурком.

- Тогда разрешите пригласить вас на обед, если не возражаете. Посидим спокойно, поговорим...

- Отчего ж не пообедать, — Ростовский наконец выпрямился, на его землистом, болезненном лице проступил легкий румянец, он выжидающе посмотрел на Виста. — - Особенно если будет что выпить.

- О, конечно, — обрадовался Вист, — все, что захотите. Разрешите пригласить вас на блины? А? Даже интересно, иностранец приглашает русского на блины!

- Блины — это хорошо, — согласился Ростовский, — тем более если икорка, водочка...

Все, все будет!

- Тогда я сейчас посмотрю, как ребята, поздравлю еще раз с победой... Вы видели? Они победили! И приду.

—Жду вас, — закивал Вист, — примите и мои поздравления, они замечательно играли, ваши парни!

—Ну замечательно -не замечательно, но растут, растут, — Ростовский был явно доволен игрой.