Повести о Бочелене и Корбале Броче. Часть вторая

Эмансипор плюхнулся на стул. - Ох. Ладно, все хорошо. - Он налег на трубку, сверкая глазами на Клыгрызуба.

Лорд сидел совершенно прямо. Он осторожно опустил бокал. - Уверяю вас, я ничего не ведал. Нужно поговорить с поварами...

- Совершенно верно, - поднялся Бочелен. - Но, надеюсь, прежде мне будет позволено посетить вашу чудесную кухню. Все еще желаю заняться выпечкой, как вы обещали. Уверяю, сыпать яд в дело рук своих не стану и готов буду доказать это при первой возможности, отведав любой кусочек изысканных печений по вашему выбору. - Он потер руки, широко улыбаясь. - Ах, хочу снова стать ребенком!

- Увы. - На лице Клыгрызуба повисли капли пота. - Сожалею, что между нами пролегла трещина недоверия.

- Да ладно, сир. Все забыто, уверяю. Верно, Корбал?

- Что?

- Яд.

- Что яд? Хочу посмотреть на тела. - Он помедлил и понюхал воздух. - Здесь жила ведьма.

Клыгрызуб моргнул. - Да, верно, некое время назад. Звали ее Ведьма Хурл. Как удивительно, Корбал: вы способны унюхать некую эссенцию давних аур.

- Чего?

- Ну, вы ее чуете.

- Кого? Бочелен, на печеньях будет глазурь?

- Конечно, друг мой.

- Хорошо. Люблю глазурь.

Вскоре неуверенный в себе лорд Клыгрызуб уже вел Бочелена на кухню, а Корбал Броч натянул толстый плащ и двинулся к воротам, так же улыбаясь.

Эмансипор налил еще вина и поглядел на писца. - Грошвод, верно?

Бедняга потирал уставшую от писания руку. Взгляд был настороженным. - Ваши господа - кто они, во имя Худа?

- Искатели приключений, полагаю, можно так назвать. Конечно, зовут их и по-иному, но это не мое дело. Мне платят, я жив, а жизнь могла бы быть гораздо хуже.

Писец вдруг ударил рукой по столу. - В точности мои мысли! Мы делаем что приходится, верно?

- Да уж. Нелегко бывает, но мы ведь не жалуемся?

- Да, друг, да!

- Садись ко мне, а? Вот еще вино. Надеюсь, оно не отравлено.

- Нет, что ты! Это было бы лишней тратой яда. Да, я сяду к тебе, друг. Почему нет? Пусть пекут, чего хотят.

- Да, пекут. Хозяин действительно любит выпечку.

Грошвод шмыгнул и покачал головой. - А мне это кажется странным.

"О, друг, мы с тобой похожи". - Он полон сюрпризов, мой Бочелен.

- Клыгрызуб четвертует повара, ты понимаешь?

- За отравление или за то, что не сумел отравить?

Грошвод лишь ухмыльнулся.

Эмансипор нашел еще бокал и налил писцу. Поднял свой: - За скромных слуг.

- Отлично! Да! За скромных слуг!

- Беспомощных и бестолковых.

Они выпили.

Смутное шевеление за ледяным окном привлекло Шпилгита, он придвинулся ближе.

- Еще гости? - спросил Якль Восставший, переваливая вес с одной ноги на другую. Живот его был теплым на ощупь, однако обращенный к кривой двери тыл обдавал холодом. Шпилгит не отвечал. - Мы в одной лодке, друг. Короче говоря, оба желаем убраться из Спендругля. Да, уверяю тебя, зима в этих краях суровая. Но один из фургонов Возчика, пара хороших волов, куча еды, рома и мехов, и мы за неделю доберемся до прибрежного города, или поедем на север, хотя дороги там будут ужасные и погода...

- Для объявившего себя мертвым, Якль, ты слишком много болтаешь.

- Что тебя так там восхищает?

- Три чужака.

- Вернулись? Из крепости? Ну...

- Не они, дурак. Три других чужака. У одного вся голова замотана, он хромает. Еще женщина, полуголая. От ее голой половины я глаз отвести не могу.

Якль развернулся и отворил дверь. Выглянул. - Чайка ей титьку пометила.

- Родимое пятно, идиот.

- Слишком белое.

- Чаек нет, Якль. Слишком холодно. Нет, это недостаток пигмента. Видел такое прежде, но не тут... то есть не на титьке.

Чужаки остановились у дверей "Королевской Пяты". О чем-то поспорили на неведомом языке и вошли внутрь.

- Интересно, Хордило их арестует?

Шпилгит сел в кресло и протер глаза, вздыхая. - Может, голем понадобится. Они с оружием.

Якль затворил дверь, насколько это возможно, и снова повернулся к сборщику. - Можем купить фургон и вола, и припасы на троих, Шпилгит, если хочешь забрать Фемалу. Можем прямо утром уехать.

- О, и чем заплатим? Возчик не дурак и в кредит не поверит.

Якль улыбнулся. - Не найдется ли пары лопат?

- Ох, только не надо чепухи о зарытом кладе.

- Я не готов был ехать один, не при таком холоде. Но теперь... ну, с тобой, Шпилгит, пока Феловиль планирует убить тебя сотней разных способов. Выбрать не может, только потому не действует. А Фемала... слышал бы ты ее разговор с мамашей. Такое говорили... Таких слов назад не берут. Если хочешь ее, друг, самое время.

- Друг? Ты мне не друг.

- Тогда партнер.

- Не партнерствую с тем, кто объявляет себя мертвецом.

- А почему? Понял, тут нарушение налоговых законов!

Шпилгит смотрел на Якля. Наконец покачал головой. - Лопаты. Чудно, их мы найдем. Выроем твое сокровище, схватим Фемалу и обогатим возчика, и удерем отсюда. Каков план! Совершенно гениальный.

- Гений не нужен, - отвечал Якль. - Дело само в руки идет, я ж говорю.

Шпилгит встал и подобрал свой простой плащ. - Ты никогда не казался мне богачом, Якль.

- Не выпало шанса, Шпилгит. Ну, где возьмем лопаты?

- У могильщика. Предложим выкопать могилы для чужаков, и задешево.

Якль заколебался. - Не люблю его.