Повести о Бочелене и Корбале Броче. Часть вторая

- Воображаете, что я остаюсь убежденной в вашем мастерстве?

Я встретил ее взгляд, приоткрыв шкатулку тайн - на щелочку - достаточно, чтобы побелело ее лицо. И сказал: - Давно пора было убедиться, миледи.

***

Смертный Меч Тулгорд Мудрый препоясался для битвы. Сжимая оружие железными руками, он ослеплял всех жемчужным сиянием доспехов. Глаза превратились в острия стрел, пляшущих на туго натянутых тетивах праведного предвкушения. Борода топорщилась, подобно вздыбленном крестцу разъяренного ежа. Усыпавшие нос вены лопнули, покрыв кожу багровыми синяками. Зубы скрежетали при каждом раздувании ноздрей, странный запах несся по его следу.

Братья Певуны шагали стеной щитов в три человека шириной, внезапно ощетинившись алебардами, секирами, двуручными и даже триручными мечами. Одевший медвежью шкуру Крошка доминировал в центре, моржешкурый Комар двигался слева, а моржешкурый Блоха справа. Так возник звериный, требующий хорошей помывки вал. Щепоть шествовала на шаг позади, величественная как королева на сносях, неуязвимая к сплетням простецов (ах, они просто завидуют).

Стек Маринд так и ехал во главе всех, изготовив арбалет. В двух тысячах шагов впереди тракт поднимался к неровному гребню, за коим виднелось лишь пустое небо. Угрожающе близкий горизонт обрамляли многочисленные кривые, покосившиеся шесты; потрепанные ветром штандарты лениво хлопали, походя на крылья распятых птиц. Каждые десять сердцебиений Стек оборачивался в седле, глядя на братьев Певунов, пехоту, диктовавшую скорость всему мстительному воинству. Он скрипел зубами, гневаясь их медлительности.

Бурса Эрундино, с лицом испуганным и натянутым, бросала в мою сторону задумчивые взгляды, как и Сардик Тю, и даже Апто Канавалиан. Однако я хранил молчание. Да, я чувствовал, как трепещут и готовы порваться связи меж Негемотанаями. Но ни Тулгорд, ни Стек не были столь глупы, чтобы отойти от братьев Певунов в самом начале битвы: по всем расчетам, Бочелен и Корбал Броч были смертельно опасны на путях и колдовства, и тяжкого железа. Если хоть малая доля россказней, услышанных нами в паломничестве, была верна, некроманты оставили следы опустошения на половине ведомого мира, и целые армии бессильно пускали пену, щелкая зубами и не находя их пяток.

Нет, братья Певуны, могучие и злобные, будут просто необходимы. А что насчет Арпо Снисходительного? Как же, он стал вместилищем ужасного бога, успевшего обещать помощь.

И все же напряжение буквально висело в воздухе.

- Боги, - прошептал Бреш Фластырь, вцепившись ногтями в волосы, - пусть они найдут! Я не могу вынести этого!

Я безмятежно поглядел в мощную мохнатую спину Крошки. - Возможно, враг ближе, чем нам кажется. - Я сказал это громко, но не был уверен, что голос мой донесется к стене щитов. - Подумайте, какие тайны унес с собой Кляпп? Разве он не выбрал свою историю весьма тщательно и обдумано?

Арпо нахмурился: - Я не...

Крошка Певун резко обернулся, оружие дрогнуло в руках. - Ты! Бликер!

- Госпожа Эрундино, - сказал я, вечно невозмутимый, - моя история продолжается. Мой дар вам, мой посул искупления в сем злом и ужасном мире.

Тулгорд рявкнул что-то Стеку, тот рванул удила и развернулся. Весь отряд застыл. Мастер Маст сердито крякнул, натягивая вожжи.

Арпо озирался. - Снова дождь? Кошачьи зенки, ненавижу дождь!

- Скрипя зубами и сжимая челюсти, - начал я, не сводя глаз с Пурсы, - не отчаялись ли мы, видя пороки и несовершенства нашей чудной цивилизации? Не терзает ли нас видимая повсюду несправедливость? Злодеи уходят безнаказанными. Продажные прячутся в тени, и мы слышим лишь эхо наглого смеха. Убийцы ходят по улицам. Негодяи собираются в стаи, копят богатства, покупают всё и вся. Легионы чинуш с чернильными языками крадут у вас столь необходимые деньги, пока их сокрытые хозяева расширяют пределы кладовых. Ростовщики катаются в грязных богатствах, отнимая у нищих последнее. Правосудие? Как можно верить в правосудие, если оно кровоточит и пресмыкается, на ваших глазах примеряя тысячи масок? А без правосудия откуда взяться воздаянию?

Нас секут и гонят, заставив отвернуться от самой идеи возмездия, и если мы возвышаем голоса в протесте, ах, наши головы отсекают и напяливают на пики, угрожая всем остальным."Стоять строем, жалкие мерзавцы, или плохо кончите!"

Теперь я привлек внимание всех, даже Ниффи. Я воздел руки, обуянный священным гневом. - Просить ли правосудия у богов? - Я указал на Арпо Снисходительного. - Давайте, начинайте! Один из них среди нас! Но осторожнее! Правосудие режет метко, и просьба может рассечь вас самих на обратном замахе! - Я снова глядел на Пурсу Эрундино. - Вы верите в справедливость, миледи?

Она молча качала головой.

- Потому что видели! Своими глазами!

- Да, - шепнула она. - Я видела.