Поводок

На улице было невыносимо ветрено сегодня. Деревья сада наклонялись к земле, касаясь кроной холодной поверхности. Лёгкий слой снега перьями кружился в танце, опадая рисунком на редкие сухие листья. Рядом с тропинкой я заметил пару следов. Маленькие лапы пробегали здесь недавно. Наверное, он хотел найти что поесть, но не обнаружив дружелюбной души, побрел в обратную сторону. В некоторых местах нетрудно было догадаться, что маленький друг решил поваляться в белоснежной пелене, чтобы оставить пару своих грязных очерков на странице. Я поймал себя на мысли, что хочу увидеть этого сорванца. Но потом тут же одумался и с еще большей злостью принялся проклинать себя. Я не должен был думать о том, кто стал моим последним воспоминанием три дня назад. Я должен был думать только об Эмме и ни о чем другом.

Сесть за руль была плохой идеей. Как только я выехал на тропу, рука сама по себе нажала на кнопку включить радио. И, конечно, заиграла именно та станция… кулак пришелся костяшками прямо по панели. Несколько из кнопок неестественно изогнулись, но не выполнили моего желания. Музыка продолжала играть, и внутри все так и рушилось. Точно в цель попадала каждое слово, нота, голос. Крупицы еще более ничтожными песчинками падали в бездонную тьму. Физическая боль не помогала ни каким образом собраться. Я остановился по середине дороги и непрерывно бил по источнику звука. Кровь пачкала сидения, пятнами разводила круги на одежде, попадала в маленькие щели. Но ничто из этого не приводило разум в порядок. Музыка даже успела прекратиться, но в приступе бешенства как-то сложно найти границы в творящемся хаосе. Да даже подходящие к окну водители не стали ясным доказательством наконец прекратить обрушивать зло на бездушную машину.

— Молодой человек, дайте нам проехать! Что вы тут встали на дороге?

И вновь, как пару дней назад, на глазах навернулись бессмертные капли. Ни один раз, сидя дома, я не позволял слезе скатиться по щеке. Может потому что был один, и никто не смотрел мне прямо в глаза. А сейчас перед лицом вновь незнакомого мне человека, непрошеное чувство так и лезет наружу. Рука начала напоминать о моем еще бренном существовании. Импульс дал в голову, и я проснулся. Тёмные пятна дождем пропитали одежду. Я продолжал пялиться на человека в окне. Он что-то старался мне яро объяснить, но слов не было слышно. Но зато другое было для меня явным. Две ситуации повторились с поразительной точностью. Стоило кому-то обратить внимание, как я совершенно не могу совладать с собой.

Свернув налево, я около часа ехал вперед до самого кладбища. Пейзаж за окном литературным переходом описывал нарастающий холод в груди. Капли на щеках засохни и неприятной коркой сковывали мышцы. Я не решился взглянуть на себя после того инцидента на дороге. Увидеть еще раз удрученное лицо сейчас было для меня не самым лучшим решением. Рука болела, но мне нравилось чувствовать эти ощущения. Она не касалась руля, словно проходила сквозь его шершавой поверхности. Воздух из полу-открытого окна свежим запахом обволакивал нос. Он столбом выходил из замершего носа. Ощущение инея на кожных стенках приводило тело в дрожь. Я смахнул его, но вызвал пронзительный вопль в правой ладони.

— Стой! — я резко нажал на тормоз. Перед лобовым стеклом стояла Тиф. Напуганные глаза врезались камнями в душу. Сердце чуть не остановилось от мысли, что я мог по своей невнимательности убить собственную сестру. И по ее виду я мог сказать, что она тоже об этом подумала и ужаснулась не меньше меня.

— Извини, я не хотел тебя напугать.

— Ничего страшного. Хорошо, что ты хоть не разучился слышать.

Ее замечание перестало для меня нести колкий умысел. Да, слышать я мог, только вот услышать хоть слово никак не удавалось. Я видел, но как показал случай, глаза все равно слепыми пятнами смотрели на мир. Пару минут назад я мог похвастаться новыми ощущениями, страхом потери еще одного родного человека, но буквально мгновение пролетело ветром по лицу, как я уже вернулся в прежнее состояние. Сердце не билось, кожа не реагировала на знойную погоду. От человека осталось только название. Призрак, вот кем я стал.

— Что с твоей рукой? Ты кого-то побил?

— Нет.

— А что тогда?

— Это не важно! — отрезал я довольно грубо и направился в другую сторону, подальше от навязчивых расспросов.