Повседневная жизнь Французского Иностранного легиона: «Ко мне, Легион!»

По мнению русского легионера, современному солдату нужна отличная физическая подготовка и выносливость. И мозги. Тесты на интеллект, которые проходят все рекруты при отборе, не всегда помогают. «Разные сюда служить приходят — на пляже увидишь, если в калабаху дашь, то даже и не узнаешь, что солдат! Иногда такие бараны попадаются. Вся восточная Европа физически лучше смотрится на фоне всей этой западной ерунды… Тут один итальянец пришел, его взяли. И сразу, как принято, мобильный отобрали. Так он сразу вопить начал: «А как я маме позвоню?» Диву даешься. Ты же в армию пришел, мужик, к тому же добровольно. Вот курс подготовки — «инструксьон» пройдешь и через четыре месяца позвонишь… Раньше, говорят, вообще сурово было — до пяти лет контакты с внешним миром ограничивали. Такой случайно мимо проходил, зашел в армию: деньги кончились, вот и заскочил подзаработать. Человек пришел и видно сразу — готов он к армии или нет. Скоро на гражданку запросится, а кого-то из-за него не взяли. А он, как говорится, койко-место занимает…»

Художник не пьет. Не курит. «Так, в школе баловался… А в лесу на учениях посмотришь, как братья по оружию маются, когда сигареты кончились… чинарики докуривают. Зачем это надо? Зависимость такая…»

Вместо этого ходит в спортзал, рисует, читает. Записался в гражданский тир: захотелось пострелять из «ковбойского» кольта с дымным порохом. Показывает мне видеозапись на мобильнике: художник лихо выхватывает из кобуры «кольт» и садит в дыму с бедра по мишени… Просто вестерн.

Малярия и сифилис преследовали легионеров по всем континентам. Тоска — «кафар» издавна изводила русских и африканцев в легионе. А новые русские легионеры мучаются из-за этого? В ответ Евгений хохочет: «Сифилисом не болел, малярию в Гвиане и в Африке не подцепил, да и тоски не бывает».

Отдыхать едет домой — в Тверь. Там учился в полиграфическом, там остались все друзья и родственники. «Родители мои тоже родом из Твери, по распределению уехали в Минводы. Далеко лететь и цена такая же, как из Парижа до Москвы. На фиг это надо? Ползарплаты уходит на перелеты. Но раз в год обязательно к родителям выбираюсь, несмотря на траты».

В легионе отношения со всеми хорошие, но не близкие. И так у всех «славян». Друзей среди французов у него нет. Что мешает? Характер французов и стереотип отношения к русским: «У них свои интересы, у нас — свои. Работать вместе можем, а чтоб дружить по-настоящему… Слишком уж мы разные».

Евгений не лукавит, скорее скромничает. Чувствую, что он один из тех русских парней, кто будет сражаться насмерть, как в Камероне: отстреливаться до последнего патрона от лезущих «духов» или «чехов», или еще кого-нибудь, кто в то время будет угрожать Франции. А потом подорвется с ними на последней гранате. Или полезет, матерясь, под перекрестный огонь: вытаскивать раненого «зему» любого цвета кожи. У таких, как он, не принято цитировать «кодекс легионера». Его кодекс заложен «батей» в российском детстве, но только в легионе с этими правилами можно легко жить. Не случайно же, что после своей армии Евгений поступил служить во французскую. И все же мне немного жаль, что все они, мои «обанцы», теперь — там.

Глава одиннадцатая МИФ О ЛЕГИОНЕ

Se nоn é vero, é ben trovator[3]

Итальянская пословица

Нет в мире больших циников, чем вчерашние романтики. Преданные, разуверившиеся, побежденные, но не сломленные, они уходили во Французский Иностранный легион. Поэты, стихи которых оценят спустя более полувека — как случилось с Николаем Туроверовым, Артюром Николе или де Бонелли. Художники, память о которых стерлась в их поколении, будут востребованы потомками — как оценили Зверева или Задкина. Скромные рисовальщики, сумевшие создать очень проникновенный образ легионера, — как Андреас Розенберг… Все они были легионерами, и каждый вложил частичку своей души и таланта в создание одной из самых призрачных иллюзий — мифа об Иностранном легионе.

Они были людьми иной эпохи и иных моральных принципов, слишком высоких, чтобы оставаться в шумных городах, а не среди песков Сахары. Многие успели устать от своей жизни на этой странной Планете Людей. У них не было возможности парить над ней, как это делал Сент-Экзюпери, и думать в ночном полете… Однажды они отправятся в свой полет по маршруту Марсель — Сиди-Бель-Аббес и далее везде, куда пошлют. Именно это время, овеянное мироощущением ремарковских «трех товарищей» и хемингуэевского «звонящего по тебе колокола», и родило однажды то, что уже многие годы принято называть «мифом о легионе», который продолжает существовать в нашем сильно изменившемся времени. Тот короткий период и дал все многообразие «легионерских» сюжетов, отраженных в песнях, кино, поэзии, прозе и живописи.