Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана

Праздничным пиратским блюдом было салмагунди. В котел загружали соленую свинину или говядину пополам со свежим мясом дикой свиньи или козла (за неимением «благородного» мяса в дело могли идти собаки, кошки и крысы). Гарниром к вареному мясу служили овощи, яйца, анчоусы, виноград, дикие яблоки, плоды хлебного дерева. Всё это сдабривали по вкусу чесноком, сахаром, медом, солью, уксусом, маслом, вином и корицей и подавали к столу с галетами. Считалось, что если в сухарях попадаются термиты или другие насекомые, они лишь делают пищу сытнее.

Копченое мясо, а в особенности буканьерский соус пиментад возбуждали жажду, и пили флибустьеры много. Впрочем, пить начинали еще до трапезы: по свидетельству отца Лаба, пират, вернувшийся с охоты с пустыми руками, должен был либо отправляться обратно, либо выпить «штрафную» — столько стаканов рома, сколько добыл дичи самый удачливый охотник.

«Буканьеры проводят в лесах по году, а то и по два. Затем они отправляются на остров Тортуга, чтобы обновить там свой запас пороха, свинца, ружей, полотна и т. п., — рассказывает Эксквемелин. — Прибыв туда, они буквально за месяц спускают всё, что нажили за год или полтора. Они хлещут водку, словно воду, вино покупают прямо бочонками, выбивают затычки и пьют до тех пор, пока бочонок не опустеет. День и ночь буканьеры шатаются по селениям и славят Бахуса, пока остается хоть грош на выпивку. Между прочим, они не забывают воздать должное и Венере, водят шашни с торговками вином и девками, которые собираются к приезду буканьеров и каперов точно так же, как шлюхи и торговки Амстердама в ту пору, когда туда прибывают корабли из Ост-Индии или военная флотилия. Прожив все свои деньги и даже наделав порой долгов, охотники возвращаются восвояси и снова проводят в лесах по году-пол-тора».

Похожим образом вели себя и флибустьеры. «Здесь больше тысячи человек, которых называют флибустьерами, — писал в 1677 году в рапорте начальству губернатор Сан-Доминго Жак Неве де Пуансе. — Они нападают на испанцев и корсарствуют только затем, чтобы было на что выпить и поесть в Пти-Гоаве и на Тортуге, и не уезжают до тех пор, пока не выпьют всё вино или пока у них не кончатся на него деньги, товары или кредит». Времяпрепровождение пиратов кратко и емко описано в «Песне о капитане Варде»:

На суше, как и на воде,
Он удержу не знал
И всё, что лютостью добыл,
Сейчас же промотал.
Упившись кровью, жаждал он
Теперь других утех.
Здесь пьянство с блудом заодно,
А с ним содомский грех.

Деньги, кстати, просаживались огромные. Команда Джона Дэвиса с Ямайки разграбила город на берегу озера Никарагуа, набрав чеканного золота, серебряной посуды и ювелирных изделий на 40 тысяч реалов. Всё это пираты довольно быстро прокутили на Ямайке и были вынуждены отправиться в новый поход. Добыча Олоне, разорившего Маракайбо, составила 60 тысяч реалов; они перекочевали к трактирщикам и шлюхам с Тортуги буквально за три дня. В 1680 году Клод де Форбен оказался на Сан-Доминго, куда как раз прибыли флибустьеры Де Граммона, разграбившие (в который раз!) Маракайбо. «Мы проводили время, развлекаясь вместе с ними. Однажды Граммон, играя в «десятку»[77] с маркизом д'Эстре, поставил разом десять тысяч пиастров. Маркиз вышел из игры: хотя он и был крупным вельможей, не считал уместным принять вызов авантюриста, у которого в сундуках, возможно, лежали 200 тысяч пиастров».

Задержимся ненадолго на денежном вопросе, чтобы прояснить его цену.

Французские, английские и голландские колонисты с Малых Антильских островов были вынуждены покупать провиант и скоту испанских поселенцев, которые, в свою очередь, приобретали у них сахар и табак. В результате единственной валютой на островах Карибского архипелага стали испанские монеты. С конца XVI века в Лиме, Мехико, Гватемале, Боготе и Потоси появились королевские монетные дворы, чеканившие реалы — основу испанской денежной системы вплоть до середины XIX века. Реал — серебряная монета весом 3,35 грамма, вошедшая в обращение в Кастилии в XIV веке; естественно, что на Карибах это была мелочь. Большее распространение получили монеты в два реала (песета), в четыре и восемь реалов (пиастр). Пиастр весил унцию серебра (28,3 грамма), песо — 1 % унции, дукат — 1,5 унции. За 16 серебряных реалов (два пиастра) давали один золотой эскудо. Во Франции эскудо называли пистолями. Пистоль был равнозначен луидору, введенному Людовиком XIII в 1640 году и стоившему десять ливров.

Столько же стоил двойной дукат, чеканившийся в Испании и Фландрии и имевший широкое хождение в Европе. Соответственно, в обращении были дукаты и полудукаты. Дублон, то есть двойной эскудо, был золотой монетой весом 6,77 грамма и стоил 32 реала. В Испании дублоны чеканились с 1497 года; они имели хождение также в Мексике, Перу и Новой Гренаде.