Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана

Французское слово «буканьер» происходит от туземного «букан» — так называли решетку из сырого дерева, на которой коптили мясо, а заодно и само это мясо. Дело в том, что на Малых Антильских островах практически не было крупной дичи, зато на больших островах вроде Эспаньолы во множестве расплодились быки и свиньи, некогда завезенные сюда испанцами и с тех пор одичавшие. Буканьеры были охотниками на диких животных; они продавали корсарам и контрабандистам мясо диких свиней, кожи диких быков, а также соль, выпаренную из морской воды в шкурах, получая взамен ружья, порох и ром. Изначально этим промышляли беглые рабы, уцелевшие индейцы араваки, разорившиеся белые фермеры,[10] мулаты и даже испанцы, но постепенно в их рядах появились бывшие корсары. Примитивное метательное оружие они сменили на крупнокалиберные ружья особой модели, которые заказывали во Франции. Буканьеры поражали пиратов ловкостью в стрельбе: быстро перезаряжая свое ружье, они успевали сделать три выстрела за то время, пока солдат колониальной армии делал только один. Порох у них тоже был особенный, произведенный на заказ во французском Шербуре; его хранили во флягах из тыкв или в запечатанных воском трубках из бамбука, которые, если в них вставить фитиль, превращались в гранату. Буканьеры объединялись в группы по 10–30 человек, состоявшие из охотников и их слуг, обзаводились сворой сильных и свирепых собак особой породы. Большинство из них были французами, хотя встречались также англичане, голландцы, португальцы; на Эспаньоле они основали небольшие поселения в местах корсарских стоянок, начав также выращивать табак Они были вольными и смелыми людьми, испанцам так и не удалось с ними справиться: вооружившись мушкетами, короткими шпагами и пистолетами, а также мачете и ножами для разделки дичи, буканьеры на лодках-пирoгах нападали на испанские корабли, выходя из боя победителями. Co временем дичь в местных лесах была их усилиями практически истреблена, и во второй половине XVII века множество буканьеров пополнили собой экипажи флибустьеров, из-за чего два этих термина стали практически синонимами.

Испанцы бросили свои главные силы на Эспаньолу, чтобы покончить с остатками французских и английских поселенцев; французы воспользовались этим и вернули себе Тортугу, в то время как англичане перебрались на остров Невис и основали там в 1631 году Компанию острова Провиденс. Англия назначила губернатором Невиса и Тортуги Энтони Хилтона, ясно дав понять испанцам и французам, что отныне эти острова принадлежат именно Англии.

Обеспокоенные захватом Невиса французы попросили правительство срочно прислать губернатора на Тортугу. Вскоре туда прибыл Жан Левассёр с отрядом рабочих, которые пополнили собой ряды поселенцев. В 1633 году формальным губернатором Тортуги всё еще являлся Энтони Хилтон, и в надежде расширить английские плантации он привез на остров первых рабов. Но это не помогло англичанам закрепиться здесь, и в 1634 году генерал-губернатор французской Вест-Индии назначил местом своей новой резиденции именно Тортугу, покинув Сен-Кристоф. Пока Англия и Франция делили остров, она превратилась в логово буканьеров, пиратов и каперов всего Карибского моря. Их ряды множились за счет беглых африканских рабов, которых англичане неосмотрительно расселили по всему острову.

Остров не раз переходил из рук в руки. Так, в 1635 году на Тортугу прибыл новый английский губернатор Николас Рискиннер, причем приплыл он на корабле пирата Ричарда Лейна, прежде атаковавшего колонию на острове Провиденс. Но Рискиннер вскоре умер, не выдержав местного климата, и английскую колонию захватили испанцы, перебив ее население. Тогда англичане объединились с французами и отстояли свои владения. Так повторялось несколько раз, и фактическими хозяевами острова стали пираты.

Таким образом, создание постоянных поселений на Малых Антильских островах можно поставить в заслугу пиратам и контрабандистам; однако эти новые колонии находились вне торговых морских путей, используемых испанцами. По сути, это были ворота Карибского моря. Корсары, гоняющиеся за испанскими галеонами, навещали их только на пути из Европы в Америку, а возвращались назад другим маршрутом: повторный заход на Малые Антильские острова существенно удлинил бы путешествие из-за неблагоприятной розы ветров.

Не позаботившись заселить россыпь островов напротив побережья Венесуэлы, испанцы постепенно лишились и их. На самом крупном из них, Кюрасао, в 1634 году обосновались их враги, голландцы, превратив остров в базу для флибустьерских набегов. Кюрасао занимал стратегическое положение: отсюда было рукой подать и до Больших, и до Малых Антильских островов, до Каракаса и Куманы, а также до залива Маракайбо у северного берега Венесуэлы.