Повседневная жизнь России в заседаниях мирового суда и ревтрибунала. 1860–1920-е годы

КРАСТИН. В каких вы отношениях с патриархом Тихоном?

ШЕИН. Теперь ни в каких, а состоял как духовное лицо.

КРАСТИН, Вы были в Петрограде в качестве представителя патриарха Тихона?

ШЕИН. Я был настоятелем церкви Троицкого подворья, но никаких представительств не знаю.

КРАСТИН. А подворье было подчинено митрополиту или патриарху?

ШЕИН. Здесь надо различать два вопроса. Подворье подчинено патриарху непосредственно, а поскольку в подворье находится приход, постольку я подчинен по приходским делам митрополиту.

КРАСТИН. Значит, вы посредственно или непосредственно были подчинены патриарху Тихону?

ШЕИН. И патриарху. Подворье составляет часть Троице-Сергиевой лавры, которую уподобляют Собору.

Крастин понял, что этот монах может окончательно сбить его с толку и выставить на посмешище за неосведомленность происходящего в церковной жизни. Необходимо немедленно произвести революционный выстрел — точный, громкий, наповал. Агенты докладывали, что Шеин зачитывал первое письмо митрополита Вениамина в своем приходе. А ведь в письме поставлены условия, без выполнения которых Церковь отказывается принимать участие в изъятии своих ценностей. А раз есть условия, значит, — это бунт, неподчинение декрету Советской власти.

КРАСТИН. Вы у себя в приходе не оглашали послание митрополита?

ШЕИН. В храме не оглашал.

КРАСТИН. А в приходе?

ШЕИН. Я прошу конкретизировать вопрос. Что такое приход? Я просто прочел, огласил, ознакомил с ним на заседании приходского совета.

В бой уже рвался другой общественный обвинитель — Драницын. Ему не терпелось доказать, что именно он, а не кто другой, лучший исполнитель устных приказов начальства, именно он — самое бдительное око революционного судопроизводства. А для этого надо лишь выудить у подсудимого зацепочку, чтобы обвинить его в распространении письма митрополита с тайным умыслом оказать этим поступком сопротивление изъятию церковных ценностей.

ДРАНИЦЫН. Только что вы сказали: «Я огласил в своем приходском совете». Что значит «огласил»?

ШЕИН. Огласил — прочитал. Не вдумываясь, поверхностно прочитал.

ДРАНИЦЫН. Вы, всесторонне образованный человек, как могли так отнестись к этому документу?

ШЕИН. Да-да, потому что есть разница изучить документ или огласить.

ДРАНИЦЫН. Вы огласили по приказанию?

ШЕИН. Ничего подобного. Я огласил его в приходском собрании. Как раз я докладывал приходскому совету такой вопрос и все, что у меня было в руках, огласил.

ДРАНИЦЫН. Почему огласили?

ШЕИН. Как я мог скрыть документ, который у меня есть? Я со своим приходским советом в прятки не играю.

Допрос затягивался. Ни на себя, ни на других Шеин не давал компрометирующего материала. А белая колонная зала бывшего Дворянского собрания была переполнена присланными по наряду рабочими и красноармейцами. Все они ждали подтверждения передовых газетных статей, в которых утверждалось, что духовенство — это «насильники, именем Христа благословляющие людоедство», «контрреволюционеры с изуверскими предрассудками», «негодяи в черных ризах, прикрывающие свою волчью шкуру религией». Драницын понимал, что надо их не просто расстреливать, надо убедительно доказывать, что Советская власть карает по справедливости, по закону. Может быть, подсудимый споткнется на национальном вопросе? Ведь все церковники — отпетые черносотенцы.