Повседневная жизнь русских щеголей и модниц

Назидательные поучения «Пчелы» не очень-то воспринимались, да и что говорить о них, если при дворе московского князя этот обычай был широко распространен. Белила и румяна в то время употреблялись большей частью импортные, их везли из Европы и восточных стран. В августе 1498 года хан крымской орды Менгли-Гирей обратился с просьбой к великому князю Ивану Васильевичу, чтобы тот заплатил его человеку за «румяничной краски» (то есть за румяна). В качестве подарков с шелковыми тканями и пряностями привозили румяна из Персии.

Еще меньше известно о благовониях и ароматных водах. Но то, что с ними были знакомы, подтверждается интересом к пряностям, которые служили исходным сырьем для благовоний.

В XV веке купец Афанасий Никитин в рассказе о своем знаменитом путешествии подробно изложил все, что смог узнать о благовонных товарах. Побывав в Персии и Индии в 1466–1472 годах и предугадывая вопросы своих товарищей о тамошних знаменитых на весь мир пряностях и благовониях, поведал о том, что видел в продаже горы перца и гвоздики, имбиря и мускатного ореха, упомянул о стоимости пряных кореньев, сандала и мускуса. На последнем он остановился подробнее и даже записал, как его добывают: «… у откормленных оленей режут пупы, а в них находится мускус. Дикие же олени сами роняют пупки в лесу, и у них выходит аромат, но не такой благоухающий и несвежий».

Мускус — пахучее вещество, получаемое из желез самца мускусной кабарги, это животное из семейства косуль обитает в Сибири, Северной Монголии, Центральной и Юго-Восточной Азии. Запах его очень резкий, но настоянный на спирту, он приобретает чувственную животную ноту. Его знали и очень любили греки и римляне.

У княгини Ульяны Михайловны Холмской был сосудик для этого вещества — «мускусница». Правда, не известно, вдыхала ли она этот аромат для услады обоняния или в лечебных целях.

МОСКОВСКИЕ ЩАПЫ И ЩЕПЛИВЫЕ КРАСАВИЦЫ (XVI–XVII века)

Глава 1 Разнообразие одежд и щегольские причуды

В XVI–XVII столетиях внимание к собственной внешности и костюму усилилось. Сложная внутриполитическая и внешнеполитическая обстановка на Руси способствовала возвышению одних боярских фамилий и падению других. На смену «сошедшему со сцены» моднику приходил следующий, да не один, число их постоянно пополнялось за счет франтов и франтих из сословий пониже.

Платья и украшения в жизни человека к этому времени играли настолько существенную роль, что стремились иметь достойную одежду и знатный боярин, и мелкопоместный дворянин, и средней руки купец и крестьянин. Ходила тогда в народе поговорка: «Лист красит дерево, а одежда чрево». Правда, одни имели редчайшие да дорогие вещи, а другие довольствовались куда более скромными, но это не мешало последним мечтать о жизни, в которой и у них будет множество платьев богатых и камней многоцветных.

Не случайно во второй половине XVII века на Руси появилось литературное произведение под названием «Сказание о роскошном житии и веселии» — это своеобразная вариация на сказочную тему о молочных реках и кисельных берегах. Автор весело и в то же время не без грусти изобразил счастливую сытую жизнь, которой в реальности не бывает. Его герой, некий добрый и честный дворянин, пожалован в этом выдуманном государстве «поместицом малым». В нем и земли «доброплодные», и озера «сладководные», на лугах цветы да «травы зеленящия». В морском порту беспошлинно торгуют (как современно!) самыми дорогими тканями: бархатами, атласами и шелками.

По берегам морским «добре много» драгоценных камней: алмазов, изумрудов, жемчуга. На дне морском руда золотая, серебряная, медная и железная — на любые нужды!

Какое изобилие еды и питья! «Всяк там пей и ежь в свою волю, и спи доволно, и прохлаждайся любовно». И работать не нужно, всякая вещь сама по себе откуда-то берется. «А жены там ни прядут, ни ткут, ни платья моют, ни кроят, ни шьют, и потому что всякова платья готоваго много: сорочек и порт мужеских и женских шесты повешены полны, а верхнева платья цветнова коробьи и сундуки накладены до кровель, а перстней златых и сребреных, зарукавей (браслетов), цепочек и монистов без ларцев валяется много — любое выбирай да надевай, а нихто не оговорит, не попретит ни в чем».

Словом, как в сладком сне. «А там хто побывает, и тот таких роскошей век свой не забывает». Любой бы не отказался от такой жизни — ни родовитый сын боярский, ни простой посадский человек.