Читаем Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного полностью

Как упоминалось выше, кварталы в Стамбуле имеют достаточно четкое деление на жилые и деловые — именно в деловых кварталах сосредоточены ремесла и торговля. Выйдя из дома, стамбулец направляется пешком к месту работы, проходя улицами, застроенными деревянными домами и, как правило, немощеными. За исключением, впрочем, нескольких, признанных основными, — они-то не только замощены, но даже более или менее тщательно и более или менее регулярно убираются муниципальными работниками — калдырымаджилярами. Но исключение остается исключением, а правило правилом, так что на работу приходится идти большую часть пути, смотря по времени года, либо по пыли, либо по лужам и грязи, обходя груды мусора и перепрыгивая через ручейки помоев и нечистот. Улицы довольно безлюдны — лишь иногда можно встретить бродячего торговца овощами, фруктами или йогуртом или водоноса, причем встречу эту легко предугадать заранее: каждый из них оповещает обитателей о своем появлении и о своем товаре зычным криком. В фешенебельных районах города важные персоны (великие визири, к примеру) отправляются на работу верхом, даже если приходится проехать не более одного квартала. Чаще всего за сановным всадником следует свита, более или менее многочисленная — это уж зависит от его ранга.

В ремесленных и торговых кварталах в утренние часы, напротив, царит оживление, так как именно сюда вливаются людские потоки со всего города. Здесь можно встретить не только торговцев, ремесленников, рабочих, писцов — короче, всех тех, кто зарабатывает трудом на хлеб насущный, но и тех, кто приходит в эту часть города за продуктами и товарами, которые имеются только в специализированных магазинах или делаются на заказ в ремесленных мастерских. Здесь увидишь прежде всего караваны верблюдов, мулов, ослов, прибывшие в Стамбул из близких и отдаленных стран Востока и Восточной Европы. Все они разгружаются в хане кварталов Мехмет-паши, Базара, Эминёню; здесь поразишься видом грузчиков ( хаммал), несущих на своих плечах и спинах неимоверные по величине тюки с палуб судов, приставших к берегу между Эминёню и Балат. Все центральные городские кварталы буквально бурлят от переполняющей их человеческой энергии: во всеобщем шуме сливаются грохот молотов котельников, жужжание ткацких станков, перестук плотников и столяров, звон из мастерских медников, крики и призывы торговцев, зазывающих к себе покупателей.

Красочности этой картине не занимать. Прежде всего это разноцветие одежд, так как сдержанность тонов отнюдь не в моде. Далее, это оформление лавок, которое к тому и предназначено, чтобы бросаться в глаза. Некоторые кварталы просто роскошествуют своей цветовой палитрой. Так, например, квартал красильщиков развешивает поперек своей главной улицы и выходящих на нее переулков окрашенные здесь ткани в качестве образцов работы. Когда по средам великий визирь отправляется в свой традиционный объезд торговых и ремесленных кварталов, они являют собой незабываемое для иностранного наблюдателя зрелище: визиря сопровождают не только сановники, ответственные за экономическую жизнь столицы (кади, мухтесиб и др.), но и янычары, а за ними огромная толпа — празднично разодетая, то есть в нарядах самых ярких цветов.

Если характер занятий стамбульца призывает его на северную сторону Золотого Рога, он садится в перем(барку), уплачивает за перевоз несколько аспер — и вот он уже в Галате или Касим-паше. Остановимся, однако, немного на переправе. Каждый пассажир вправе взять перем для одного себя или занять его вместе с попутчиком. Если он не очень торопится, а денег у него в обрез, то он предпочтет перему суденышко несколько большей вместимости — каик. Каик перевозит за один рейс до десятка пассажиров и должен быть полон для того, чтобы отчалить. Такой порядок называется долмуш(буквально: полный); его придерживаются ныне и некоторые шоферы такси, которые едут по определенным маршрутам. В известном смысле акватория Золотого Рога оживлена не менее, чем улицы Стамбула. По заливу взад и вперед снуют перемы, каики, однопарусные скоростные лодки; среди них, подобно великанам среди карликов, время от времени проходят в Галату и выходят из нее большие торговые суда, изредка появляются большие боевые галеры и другие военные корабли Османского флота, порт приписки которых — арсенал Касим-паши.

Итак, уличная жизнь живописна и разнообразна, особенно в таких районах, как Баязид, Большой Базар, Мехмет-паша, Эминёню, Галата и Касим-паша. Именно здесь в течение рабочего дня сосредоточивается в наибольшей степени экономическая деятельность. В самом деле, именно на этой относительно небольшой площади находится большая часть всех ремесленных мастерских и торговых лавок, что и порождает вечное движение ремесленников, торговцев, покупателей, зевак.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология