Повторить мгновения счастья

Свернув с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую на ранчо, Уилл сбавил скорость. Когда через некоторое время он остановил автомобиль перед ее домом, она снова повернулась к нему лицом.

Он заглушил мотор, и они просто сидели и смотрели друг на друга, пока Эмберли первая не нарушила напряженное молчание.

– Не хочешь зайти? – спросила она.

Глава 7

Ужин прошел не так, как ожидал Уилл, и предложение Эмберли тоже оказалось неожиданным. Они договорились, что не будут торопиться. Он сказал себе, что не станет целовать ее сегодня, но ему было трудно сдерживать это обещание, когда она сидела рядом с ним и подол платья, которое он ей подарил, задрался выше колен.

Чтобы не поддаться искушению и не прикоснуться к ней, Уилл крепко вцепился обеими руками в руль. Охватившее его желание было таким сильным, что оно постепенно вытесняло из его головы здравые мысли. Ему хотелось быть уверенным в себе и очаровательным, каким он всегда был с женщинами, но сейчас он испытывал странную робость.

Он говорил с Эмберли о том, о чем ни с кем не говорил после смерти Люси. Для нее он под звездным небом сочинил историю, чего никогда прежде не делал.

Он хотел Эмберли, и это желание вытеснило все остальное. Возможно, причина ее робости была в том, как она на него смотрела по дороге на ранчо. Он не знал этого наверняка, но ему было все равно.

– Ты правда хочешь, чтобы я зашел? – произнес он хриплым голосом.

– Ты хочешь зайти? – спросила она.

– Черт побери.

Эмберли придвинулась ближе к нему, и ткань платья натянулась у нее на груди. Аромат ее духов окутал его, и он понял, что не сможет уйти от нее сейчас.

Потянувшись к ней через коробку переключения передач, он положил руку ей на затылок и запустил пальцы в ее прическу. Ему было необходимо ее поцеловать, чтобы доказать самому себе, что желание затуманило его разум. Что только из-за того, что он целый год ни с кем не целовался, эта женщина кажется ему особенной. Но когда ее розовые губы приоткрылись и она провела по ним кончиком языка, он понял, что обманывал себя. Кровь закипела в его жилах, в паху у него все напряглось. Ему казалось, что его брюки вот-вот лопнут по швам. Он был рад этой боли. Она поможет ему сохранить здравый смысл, напоминая о том, что происходящее вовсе не прекрасная фантазия, а реальность. Что все это происходит здесь и сейчас.

Он прижался губами к ее губам. Эмберли положила ладонь ему на грудь. Когда его язык проник внутрь ее рта, ее пальцы проскользнули между пуговиц на его рубашке и коснулись его кожи. Застонав, она придвинулась настолько близко к нему, насколько это позволяла коробка передач между ними. Его руки заскользили по ее бокам и спине. Ее тело было горячим и упругим. Она напоминала ему дикую лошадь, которая обещала подарить незабываемую поездку, если он сможет на ней удержаться. В глубине души он знал, что ему никогда не удастся ее укротить.

Уилл нисколько не сомневался, что близость с Эмберли будет потрясающей. Как назло, на мгновение он вспомнил о своем горе, о котором не думал весь вечер, и это заставило его оторваться от ее губ.

Эмберли была так красива, что у него захватило дух. Ее рыжие локоны рассыпались по плечам, щеки порозовели, губы были влажными и припухшими от поцелуя. Выразительные карие глаза наблюдали за ним. Они были полны желания.

Она хотела этой близости так же сильно, как и он.

Сегодня он понял, что они оба испытали потери, после которых их жизнь уже не могла быть прежней. Эти потери отгораживали их от остального мира, но заставляли тянуться друг к другу. Сегодня Эмберли показала ему себя настоящую, и он счел это за честь. То, что она поделилась с ним своей болью, означало, что она ему доверяет.

Прижавшись лбом к ее лбу. Уилл почувствовал ее дыхание на своей коже, затем обхватил ее руками и поднял. Ему пришлось приложить усилия, но он, несмотря на тесноту и неудобства, смог переместиться на пассажирское сиденье и посадить ее к себе на колени.

– Я даже не догадывалась, что ты такой сильный, – мягко заметила Эмберли.

– Я вовсе не сильный.

– Еще какой сильный. Я далеко не пушинка.

– Ты само совершенство, – ответил он.

Эмберли приложила пальцы к его губам:

– Не говори так. Я знаю, что я не совершенна и что на самом деле ты тоже не считаешь меня такой. Не надо лгать. Мы оба хотели этого с того момента нашей верховой прогулки, когда ты слез с лошади. Честность – это то, с чего у нас с тобой все началось.

Эта бойкая прямолинейная южанка заставляла его хотеть вещей, к которым он, возможно, еще не был готов. Но он не собирался останавливаться, потому что безумно ее желал. Чего он сейчас не хотел, так это разговаривать. По правде говоря, думать ему тоже совсем не хотелось.

Просунув руку между дверцей и сиденьем, он нажал на рычажок, и спинка кресла откинулась назад. Эмберли перевернулась у него на коленях и оседлала его. Тогда он медленно задрал подол ее платья и принялся поглаживать ее упругие бедра. Подавшись вперед, она взяла в ладони его лицо и накрыла его губы своими.