Повторить мгновения счастья

Открыв дверцу, она выбралась из машины и подняла корсаж платья. Уилл взял ее руку и прикоснулся к ней губами. Он жалел о том, что не может подобрать подходящих слов, чтобы сказать ей, как много для него значит этот вечер. Сказать, как она изменила его отношение к жизни и к самому себе, но он мог только смотреть на нее. Высвободив свою руку, она провела кончиками пальцев по ее губам и направилась к дому.

Уилл тупо смотрел ей вслед, зная, что должен был пойти за ней. Но он не сделал этого, а просидел на месте до тех пор, пока она не скрылась в доме. Тогда он вышел из машины, обогнул капот и сел за руль. Его дыхание было учащенным, словно он только что пробежал кросс. Положив руки на руль, он опустил на них голову.

В его душе шла борьба. Совесть говорила, что ему следует вернуться домой, лечь в постель и всю ночь ворочаться без сна, потому что он заслуживает страданий.

Он продолжает жить дальше, тогда как Люси не может.

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, но почувствовал аромат духов Эмберли и снова ее захотел. Зов плоти побуждал его пойти к ней в дом и закончить начатое, но он не мог этого сделать. Это было бы несправедливо по отношению к Эмберли.

После смерти Люси он сегодня впервые пытался заняться сексом.

Психотерапевт сказал ему, что ему будет сложно делать что-то впервые после ее смерти, но это будут важные этапы построения новой жизни. Что дальше он сможет это делать, не испытывая угрызений совести.

Он уже почти разрешил себе начать новую жизнь, но пока не был к этому готов. Что, если он никогда не будет готов? Что, если к тому моменту, когда он будет готов, он уже не будет нужен Эмберли?

Она та женщина, с которой ему суждено провести остаток жизни? Когда Уилл держал Эмберли в объятиях, он чувствовал, что она для него важна. Ему хотелось получить больше, нежели то, что взял сегодня. Он просто не знал, какого знака он ждет.

Люси не скажет ему, может ли он двигаться дальше. Уилл знал, что это решение ему придется принимать в одиночку. Что он сам должен понять, когда настанет время сделать выбор между прошлым и будущим.

Оно уже настало? Или, может, дело не в сроке, а в человеке? Ему уже давно не было так хорошо, как этим вечером с Эмберли.

Наконец Уилл успокоился и поехал в свой коттедж. Вылезая из машины, он заметил на сиденье трусики Эмберли. Засунув их в карман, он пошел в дом.

Эрин оставила свет в коридоре включенным, и он направился в комнату Фэй. При виде спящей малышки, похожей на ангелочка, у него защемило сердце, и он подумал, что она заслуживает иметь такого отца, который будет принимать активное участие в ее жизни, а не который целыми днями сидит в своем кабинете, погруженный в виртуальный мир, потому что боится жить в реальном.

Он мог лишь надеяться на то, что Эмберли была абсолютно серьезна, когда дала ему понять, что простила его за то, что он не довел их близость до конца.

Потому что между ними ничего еще не кончено.

Глава 8

Этой ночью Эмберли не смогла уснуть. Ее нельзя было назвать бесчувственной. Она понимала, что сейчас испытывает Уилл. Когда они ужинали в клубе, она поняла, что, если он хочет быть ей не только другом, ему понадобится время, чтобы подготовиться к этому.

Ей было больно. Она только свыклась со своей утратой и нашла свое место в жизни, как вдруг здесь появился Уилл Брейди и воскресил чувства, которые она похоронила глубоко внутри себя.

Завтракая утром у себя на кухне, она осознала, что книг и фильмов о любви ей недостаточно. Что ей нужна романтика в реальной жизни.

Но пока она должна сосредоточиться на работе. Она сказала Клэю, что объездит новую лошадь по кличке Сквайр и намерена заняться этим сегодня. Днем она даст урок верховой езды, а затем ей нужно будет потренироваться на площадке с бочками. В начале ноября она будет принимать участие в родео.

Зайдя в конюшню, она услышала звуки, доносящиеся из ее дальнего конца, в котором располагались стойла, предназначенные не для лошадей. Посмотрев в ту сторону, она увидела Софи, беременную жену Клэя, стоящую у одного из стойл и разговаривающую с быком внутри его.

– Софи? У тебя все в порядке? – спросила Эмберли, направляясь к ней.

Быка, с которым говорила Софи, звали Железный Рог. Это из-за него Клэй был вынужден навсегда бросить скачки на быках. Несмотря на это, Клэй спас животное от умерщвления и привез его на свое ранчо.

– Да. Я просто говорю об упрямстве с тем, кто знает, что это такое.

Эмберли улыбнулась:

– Об упрямстве Клэя?

Софи кивнула:

– Да Он обращается со мной так, словно я первая женщина на свете, которая забеременела.

Улыбка исчезла с лица Эмберли. Похоже, она никогда не сможет избежать разговоров о беременности и детях.

– А по-моему, очень мило, что он о тебе заботится.

– Ты так говоришь потому, что с тобой не носятся как с антикварной фарфоровой вазой.

– Со мной не носились. Мне велели избавиться от ребенка, – ответила Эмберли и тут же пожалела о своих словах. Кроме ее родных, только доктора, которые спасали ей жизнь, знали, что с ней произошло.

– О, Эмберли. Мне так жаль… Ты…