Поздняя греческая проза

1. Боги помогают людям, причем — все боги всем людям; считается, однако, что иные небожители особенно покровительствуют некоторым смертным. Поэтому взысканные их помощью всячески чтут этих богов и ставят им кумиры. Моряки в честь морских богов водружают на высоких скалах весла, какой-нибудь пастух почитает Пана, посвящая ему высокую сосну или тенистую пещеру, поселяне в честь Диониса вколачивают в саду колоду — деревенский кумир бога. Артемиде посвящены источники вод, укромные лесистые ущелья и богатые дичью равнины. Древнейшие обитатели земли не обошли и Зевса: они посвящали ему вершины Олимпа, Иды или иной какой-нибудь высокой горы. Обожествлялись также реки — либо за даруемые ими блага, как египетский Нил, либо за красоту, как фессалийский Пеней, либо За полноводность, как скифский Истр, либо из почтения к мифу, как этолийский Ахелой[330], либо в угоду обычаю, как спартанский Эврот, либо из-за священных обрядов, связанных с рекой, как афинский Илисс[331]. Итак, по различным причинам реки были для людей предметом почитания. Искусства также чтили богов, и каждое имело свой кумир[332]. В самом деле, разве люди, если они не заняты мореходством или землепашеством, а живут в городах и связаны общественными узами закона и права, вовсе не должны почитать богов или обязаны-чтить их только словесно, считая, что боги не нуждаются в статуях и кумирах? Правда, богам не больше нужды и в том и в другом, чем добрым людям — в своих собственных изображениях.

2. И нашей речи, я думаю, не требуется ни финикийских, ни ионийских, ни аттических, ассирийских или египетских букв — только несовершенство человеческой природы породило эти значки, запечатлело в них свою ограниченность и с их помощью закрепляет воспоминание. Божеству нет надобности ни в статуях, ни в кумирах; их придумал слабый и далекий от божества, как "небо от земли", человеческий род, чтобы в этих знаках запечатлеть имена богов и связанные с ними представления. Следовательно, тот, кто обладает хорошей памятью и в состоянии, возведя глаза к небу, душой общаться с божеством, быть может, не нуждается в статуях. Таких людей, однако, немного; а целого народа или племени, столь памятливого, чтобы обойтись без подобного подспорья, пожалуй, и вовсе не сыскать. Как наставники при обучении письму чем-нибудь острым углубляют для своих питомцев неотчетливые буквы и заставляют наводить их, рассчитывая на память детей[333], так, мне думается, и законодатели, словно для маленьких мальчиков, придумали для своих сограждан статуи — символы почтения к богам, облегчающие воспоминание и руководящие им.

3. Кумиры богов не на один лад и склад, не одинаковы по искусству исполнения, не из одного и того же материала. Греки, например, полагали, что богов надлежит почитать самым прекрасным на земле — делать их статуи из благородного материала, человекоподобными и безупречными по искусству исполнения. Желание ваятелей воплощать богов в образе людей вполне оправдано. Ведь поскольку человеческая душа близка божеству, невозможно допустить, чтобы родственное ему по природе было заключено в неподходящую оболочку; напротив того, как и у душ бессмертных богов, эта оболочка необременительна, легка, не стесняет движений. На земле только человек не смотрит в землю, величествен, исполнен гордости, соразмерен, не отпугивает огромным ростом, не страшит шерстью, не кажется неуклюжим из-за своей тяжести или неустойчивым из-за своей легкости, не нападает по злобности, не пресмыкается из вялости, не передвигается поспешно вследствие порывистости, не тонет не только из-за малого веса, не ест сырого мяса, как дикие звери, не довольствуется травой, как недостаточно мощные животные, но мудро создан в соответствии с потребностями своей жизни. Он опасен для злых, кроток с добрыми, ступает ногами по земле, разумом парит в воздухе, плавает благодаря искусству, вкушает хлеб, трудится на пашне, питается плодами, обладает приятным цветом кожи и складным сложением, красив лицом и украшен пышной бородой. В обличий таких существ греки сочли подходящим почитать своих богов.

4. Варвары тоже почитают богов, но отдельные племена воплощают их в разных символах. Персы обоготворяют огонь — кумир зыбкий, ненасытимый, вечно прожорливый, которому они приносят жертвы, сопровождая их словами: "Владыка огонь, насыщайся". Они заслуживают того, чтобы услышать: "О безумнейший из народов, ты пренебрегаешь многим великим — хлебодарной землей, сверкающим солнцем, благоприятствующим плаванию морем, поящими посевы реками, животворным воздухом, самим небом и предан только одному — дикому и свирепому огню. В пищу ему ты даешь пе только дерево, жертвенных животных и благовония, нет, этому своему кумиру, этому своему божеству ты бросил на съедение Эретрию, Афины, храмы Ионии и статуи эллинских богов"[334].