Читаем Поздний гость. Стихотворения и поэмы полностью

СЦЕНА 6(Корчма у дороги)МарциоВ конце концов, скитанья и войнаСпособны закалить нам нравы. ЖалостьСолдату не к лицу, и часто гибельСкрывается под маской состраданья.Я сердцем груб. Ни женщины, ни детиНе властны возмутить мне душу. СлезыМне кажутся притворством, смех — обманом,А крик и стон — обыкновенной бранью.ОлимпиоПо многим признакам заметил я:Нет истины без легкого вранья,Но вы — злодей, и это несомненно.МарциоДолжно быть, так — и всё же, признаюсь,Я испытал внезапное волненьеНад трупом Гвидо.ОлимпиоБедный малый. РокНад ним изрядно посмеялся. Но —Мы лишь кинжал, — не так ли вы сказали? —В руке преступной, — что-то в этом роде —Мысль рождена и завтра будет в моде.МарциоЗа каждой мыслью следует сомненье.ОлимпиоЧто до меня, я твердо убежденВ непогрешимости моих сужденийИ потому не знаю снисхождений.Я за мораль, и в предстоящем делеОна за нас. Мораль высокой цели.Подумайте, какой прекрасный случайКоварство покарать. Я представляюНегодование синьора Ченчи,Наказанного в собственной постели.Итак, чтоб не было следов насилья,Мы в глаз его вколотим тонкий гвоздь, —Для верности немного ковырнемВ мозгу и тело сбросим вниз с балкона.Балконную решетку мы сломаем.Несчастный случай — человек упалИ умер сам от сотрясенья мозга.Вы морщитесь? Вам что-то не по вкусу?МарциоМне неприятен монсиньор Гуэрра.Зачем вы с ним?ОлимпиоЯ знаю кавалера,Он исполнителен и точен. ПапаУже готов его отметить шляпой.МарциоЕго все дамы прочат в кардиналы,Вы с ними заодно.ОлимпиоИ потомуБез колебаний уступил емуОтвагу нашу, опыт и кинжалы.Он несомненно делает карьеру,Я рад служить такому кавалеру.МарциоОн лжец. Он ложью налит, как водой,До черепа. Она сквозь дыры глазНаружу вытекает ручейком, —Где ступит он — там лужа.ОлимпиоНе беда,Когда пожар, всего нужней вода.МарциоЗачем он женщин притянул в игру?Я не люблю жеманного бесстыдстваПод маской бешенства. Мне неприятнаИ мысль одна, что слабая рука,Которой в тягость даже украшенья,Дерзает подымать клинок. Убийство —Удел души суровой, но отважной,Оно подобно пламени. ЖелезоВ нем закаляется; могучий дубПылает яростным огнем. СоломаМгновенно истлевает в пепел. Кровь —Привычна мне. Я холодно смотрелНа эти сгустки дымные смолы,Неизъяснимо вязкие на ощупь,Но никогда не разбавлял их медомИль розовой водой. Мне нестерпимыДухи красавицы, к которым подлоПодмешан трупный запах разложенья.ОлимпиоМир требует немного исправленья.Всё это так. Но женщина — сонет.МарциоЯ не люблю стихов. Стихи лукавы,В них темный смысл всегда запрятан где-то,Все рифмы лгут.ОлимпиоИ правда — ложь поэта.Еще глоток? Винцо у них на славу.СЦЕНА 7(Поздний ужин. Франческо, Беатриче, Лукреция)ФранческоФлоренция мне нравится. ОнаЦветет искусствами, она богата,Высокомерна, — и притом бедна,Завистлива и даже воровата.Там царствует аптекарь, и бароны,Как следствие печальное, тайкомИз-под полы торгуют порошком,Чтоб заправлять чужие макароны.Но древний Рим понятлив. Он легкоТосканскую успел усвоить моду,С той разницей, что отравляет воду,Фруктовый сок и даже молоко.Да, да, — такие случаи возможны.К примеру — вот вино.(Подымает стакан на свет)Прекрасный цвет,Отличный вкус и запах. Чистой кровиОно подобно. Нежные рубины,Расплавленные в тонком хрустале,Не более ласкают глаз, чем этаЧарующая влага. Между тем —Что стоит повару или лакеюВ отместку за удар ничтожной тростьюВ гробнице этой, тесной и прозрачной,Которую шутя зовут бокалом,Седую вечность заточить и смертиВручить холодные ключи — Ужасно?(Лукреции)Поверите ль, синьора, я не смеюВам предложить из этого бокала.ЛукрецияКакая мысль!(Пробует его вино)Напиток превосходен.ФранческоО, смелость женская! Вы так бесстрашноОтведали возможного забвенья,Что справедливость требует и мнеПреодолеть сомненья. Беатриче,Твое здоровье!БеатричеЯд не обнаружен!Иль очередь моя теперь отведать?ФранческоНе смейтесь, дочь моя. ПредосторожностьМне свойственна давно, но с ней и вераВ природу добродетели. Я радПризнать за вами гору ценных качествИ, в частности, примерную любовьК достойной мачехе. И вместе с тем —Я мнителен. Что делать? Но — увы!Всё измениться на глазах успело,И времена и нравы. Всё истлело.Семейный быт непрочен, и нередко,Припомнив кстати мнимые обиды(А может быть, и вексель безнадежный),Ближайший родственник готов услатьНас в лучший мир, откуда нет возврата —Неустранимые плоды разврата.(Пьет)Я не педант, но твердо убежден,Что каждая жена, без исключенья,Испытывает легкое влеченьеК нелепым шалостям. А шалость женПорой не лучше худших из пороков —Я говорю, конечно, без намеков.Мой долг — беречь от шалостей жену,В особенности — отходя ко сну.А спать пора. Вчерашняя охотаХоть и кого уложит на три дня, —Я ухожу, простите, но меняДо неприличия томит зевота.(Уходит)БеатричеТы слишком весел. Что же, веселись,Шути со смертью, может быть, онаОхотнее приходит к шутникам.ЛукрецияТвоя ладонь запачкана немногоКакой-то пудрой.БеатричеСонный порошок,Он повредить тебе не может.ЛукрецияГубыЯ лишь слегка смочила, но дремотаСмыкает мне глаза —БеатричеОдно волненье.ЛукрецияИ сердце сжалось. Ледяная дрожьПронизывает члены — Я готоваКричать от ужаса —БеатричеМолчи. Ни слова.Зачем последний сон тревожить плачемИль поздней жалобой?ЛукрецияО, Беатриче,Лишь эту ночь, единственную ночьОставь ему! Быть может, будет чудо —БеатричеТы малодушна.
Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги