Пожар

— Не буду. Сам видишь, скирды початы, — еще стравят телята хлеб.

— Ну, овчарку отпусти.

— И она при телятах.

Гошка усмехнулся.

— Только телята и на уме.

И, повернувшись спиной к пастуху, лениво зашарил в кустах черники, захламленных прошлогодней травой, хворостом, щепой.

Гошка уж давно завидовал Сереге. Весной, во время ледохода, Серега первый увидел, что полая вода может снести паром, и сообщил об этом в сельсовет. Паром спасли, а Серегу сам директор школы похвалил.

Еще Серега смастерил модель планера, который летал от гумна до самой речки, и все говорили, что вырастет из Сереги настоящий летчик.

И даже телят пасти доверили не кому-нибудь, а Сереге, и сказали, что он и от вора и от волка стадо убережет.

Гошка брел по вырубкам и, отмахиваясь от надоедливых осенних, мух, думал о том, как бы доказать, что если он, Гошка, захочет, то заткнет Серегу за пояс. «Увидеть бы змею да палкой хватить… Иль ястреба подшибить и живьем домой принести!».

Размышления Гошки были прерваны осами. Они выползали из-под трухлявого пня.

Гошка присел на корточки. Любопытно, как осы отлетают и прилетают, тащат в свое осиное гнездо мошек, букашек, кору.

Гошка внимательно оглядел соседние пни. Рядом было еще два осиных гнезда. Осторожно приподнявшись, он воткнул в землю палку для заметки и быстро пошел к Сереге.

— Ты ос боишься?

— Чего же их бояться? Только ежели растревожишь их — больнее пчел жалят.

— А коль не боишься, давай воевать с осами. Я гнездо нашел.

Серега отмахнулся.

— Не к чему!

Гошка с презрением оглядел товарища.

— Что — струсил? Эх ты, герой!

Больше ничего Гошка не сказал товарищу, круто повернулся и побежал в деревню.

Гошка вернулся на вырубки, когда солнце еще стояло высоко. Он без труда нашел палку, воткнутую около осиных гнезд, и, поглядывая в сторону Сереги, стал собирать сухой валежник, хворост, охапки прошлогодней травы. Серега невольно заинтересовался и, оставив под присмотром овчарки своих телят, перешел со жнивья на вырубки. Гошка пренебрежительно оттопырил синие от ягод губы.

— Кто одной осы боится, а кому тысяча нипочем. Вот подожгу гнезда и зараз всех уничтожу.

— Подожжешь? — переспросил Серега. — Не шути с огнем. Сам видишь — что ни день, солнце, жара, сухо. Да еще на телят осы кинутся, в болото загонят.

Гошка, однако, продолжал собирать хворост. Тогда Серега заспешил к стаду, и «истребитель ос» видел, как пастух погнал телят в дальний конец жнивья. Гошка не мог удержаться, чтобы не крикнуть вдогонку:

— Герой, телячий хвост!

Собрав в кучу хворост, валежник и листья, Гошка осторожно обложил ими осиные гнезда, вытащил из-за пазухи кудель, намотал ее на палку и зажег.

Ярко загорелся факел.

Гошка, не задумываясь, сунул факел в кучу сухих листьев. Над вырубками загудел костер. Пламя разгоралось все сильней и сильней. К жнивью потянулся дым.

Гошка весело прыгал неподалеку от костра, уверенный, что отныне слава героя перейдет от Сереги к нему.

Неожиданно что-то укололо его в лоб. От боли он замигал и растерянно схватился за голову. Потом все кругом зажужжало. Осы напали на Гошку со всех сторон. Напрасно он отмахивался, пригибался, падал на землю. Осы жалили его беспощадно. И чем отчаяннее он защищался, тем ожесточеннее они нападали.

Гошка громко закричал и, прикрыв руками лицо, бросился в сторону. Он побежал, спасаясь от ос, не разбирая дороги. Он споткнулся о корни и вдруг почувствовал, что падает в какую-то яму.

Гошка упал в небольшое озеро неподалеку от вырубки. Он уже хотел было выбраться на берег, но услышал осиное жужжание и окунулся в воду. На этот раз осе не удалось его ужалить.

Тогда Гошка, сообразив, что в воде ему будет легче отбиваться от ос, закрыл глаза и так стал хлестать воду, что кругом его в разные стороны разлетались тысячи брызг.

Осы перестали донимать Гошку. Тяжело вздохнув и отфыркиваясь, он оглянулся. Над озером плавал дым. Береговые уступы едва обозначались. Гошка хотел выбраться из воды, но не мог двинуться с места. Он по колено увяз в илистом дне.

А дым все сгущался. Кругом горели вырубки. В огне потрескивала прошлогодняя трава. Дышать становилось все труднее. Гошка попытался высвободить ноги, но только еще больше увяз в тине. И тогда в страхе он стал кричать:

— Спасите, спасите!

Никто ему не ответил. Плотная надвинулась дымная завеса, и над головой, словно злорадствуя, прокаркала ворона. В чаду у Гошки кружилась голова. Гошка перестал кричать. Обессиленный, склонившись над водой, он тихо скулил:

— Серега… Серега…

Словно сквозь сон он услышал всплеск воды. Потом совсем близко залаяла собака, послышался голос Сергея.

— Серега, тут я, Серега, не уходи!

Серега кинул товарищу конец пастушьего кнута, и Гошка выбрался на берег. Истребителя ос трудно было узнать — глаза заплыли, лицо вспухло.

— Эко вздуло тебя, что шину, — сказал Серега. — Бежим на деревню, надо людей звать. Еще к скирдам огонь перекинет.

Тут только, Гошка заметил, что вся середина вырубок черна от выгоревшей травы, дымятся пни, словно трубы изб, и пламя широкой полосой охватило сушняк. Дымный клубок катился к жнивью.

— Серега, не зови людей. Не надо! Я сам потушу!