Пожар Латинского проспекта

Надо было пролить хоть толику тепла — а может, и счастья! — ей на душу. В это неуютное, неприкаянное утро. Посему я набирал по ходу на телефоне: «В самом воздухе вечера, казалось, витала светлая грусть — танцпол без тебя скучал. Все тебя хватились».

Прости, Господи, грешного!

Теперь надо было подгадать под перемену — отправить. Душе страждущей.

Вообще-то, друг мой европейский — и брат славянский! — Томек, говорил: «Тебе у церкув ходить теперь не надо!» — «Почему?» — «Так ты ж на коленках тут столько отползал!..» Я тогда хохотал от души — прав был поляк! В наколенниках своих фирменных, «палубу» ушаковскую камнем мостил — всё ведь на четвереньках. Год с лишком отстоял! Вспоминая, правда, при этом не «Отче наш», а Альвидаса мать — к слову…

Телефон вякнул о прибывшем sms:

«Спасибо» — мысленно сказала,

Улыбку скрыв от сотни глаз.

«Спасибо» — тихо прошептала —

Придёт, придёт наш звёзЗный час!»

Счастье безудержной волной хлынуло внутрь, затопив всего меня без остатка. Она ответила мне — стихами! В порыве души (и урока, судя по тексту, по ходу) она спешила, не ту буковку тиснула даже впопыхах!

Впрочем, телефон тут же затревожился ещё одним принятым sms: «В слове: «звёзЗный» читать: «звёздный»!»

«Растележила»! А то я бы не понял! Любашечка, ну не на подиуме же — свои люди!

Надо было выручать партнёршу. Дабы не перечеркнуть пустячной этой ошибкой-опиской барышне счастья «звёзЗного» хотя бы миг.

«Гаврила всё прочёл, как нужно!

Гаврила — вумный человек!

Описке милой непотужно

Счастливой sms испортить ввек!

(К слову: «милой» ставить вопрос: «какой», а не «чьей»).»

Отключив мобильный телефон, я вошёл в церковную ограду Храма, в котором крестился — одиннадцать всего-то лет назад.

* * *

— …Плечи ровные! И во время разворотов в файф-стэпе верхняя часть туловища должна сохранять всё ту же замкнутую рамку плеч и рук. Вот, как будто, верхнюю половину тела заковали в гипс.

Мы жучили танго. Любимое моё — в программе стандарта!

— Когда подставились в файф-стэпе — взгляд у обоих через рамку рук — как пулемётный прицел, помним, да? А стопы в этот момент — по одной линии. Так, что если приставить вплотную друг к другу, получилась бы шестая «стэповая» позиция.

О, эти пять шагов в диагональ! Шагал бы их без конца и шагал — с партнёршей, конечно, только своей!

Своей, и только своей!

— Та-ак, дошли, подставились, и вот в этот только момент взглянули друг другу в глаза!

Теперь резко — чик! — передёрнули голову взглядом на ту же стену, и опять — краткий только миг! — взгляд глаза в глаза.

Вот! Вот из-за этих мгновений я и готов шагать, как заведённый!

— Колени, когда подставляем бедро, полусогнуты внутрь — вот, как будто, держите ими мячик… И когда бедро подставили — партнёры! — вот тут вы должны сообщить движением рук — вот этим, почти незаметным со стороны, некий импульс партнёрше!

Дёрнуть её — и тотчас на место возвратить. Вы передаёте ей свою энергию, вашу внутреннюю экспрессию!

Дёрнуть — и на место возвратить. Как это: «Увести чужую жену несложно, сложно вернуть её обратно».

— Вот эта вот, видишь, — шепнул я в паузе, только что экспрессию свою сообщив, Любе. — Какая-то торговка семечками, скажи!

— Ну, — чуть склонила голову набок Любаша. — Мамы разные нужны!

И, исподволь оценивающе оглядев сквозь зеркальное отражение вторничную мою партнёршу, заметила с некоторой, как показалось, долей зависти:

— Но туфли у неё бальные.

Вот эти вот, что ли, чуть не детские, блестящие босоножки, только что на каблуке?!

— Хорошо! Теперь смотрим следующие пять шагов!.. Давайте встанем партнёры на партнёрш!.. Вставайте тут рядом со мной, не стесняйтесь!

И он увёл зардевшуюся Любу по правую свою руку…

Мы дотанцевали программу занятия до конца — пока круглые часы, идущие своей минутной стрелкой в обратную сторону, не показали пяти минут восьмого(значит, было без пяти семь).

— Подожди минуточку, — упредила Люба мой широкий распах двери пред ней. — Татьяна, а что, вы говорите, надо для регистрации и участия в турнире?

— Ксерокопия первой страницы паспорта, квитанция об уплате пошлины на все сборы турнира — там что-то около ста тридцати семи рублей с человека. Ну и — если захотите — после турнира возвращаемся сюда, на вечеринку, это по четыреста рублей с человека: на шампанское и торты.

— Всем пока! — Это вторничная партнёрша, по-свойски весело махнув рукой и Татьяне, и Любе — как будто была с ней сто лет знакома! — на ходу ущипнула мой далеко не могучий торс в распахе куртки.

Шуруй себе мимо!

А Люба лишь улыбнулась ей вслед радушно.

* * *

— Вот видишь — ты уже и один ходишь, а раньше говорил: «Без тебя — никуда!» — улыбалась она.

Ленинский проспект горел всеми цветами неоново-электрического спектра.

— Я так понимаю, что на турнир ты всё-таки пойдёшь?

— Мы, — задорно поправила Люба, — пойдём! А как ты хотел: назвался груздем — полезай в кузов!

— Да я ж не против!.. Единственное, что — партнёр тебе никудышный попался.

— Но-ормальный! Ты посмотри, как день ото дня у тебя всё лучше получается! Думаешь, я не вижу, как ты стараешься! А до турнира ещё почти месяц!..