Пожар Саниры

Глиняная фигура смотрела сквозь него.

– То есть… Я не хочу в поход… Я прошу тебя… остановить… То есть я хочу попросить тебя… остановить… – Санира окончательно запутался и уже обречённо выдохнул: —…поход.

– Ты ошибся, мальчик, – ровно заструился звук. – Я ничего не решаю.

Как?! Что?! Что она говорит?!

– Иди к Гароле.

Ах, она о военных полномочиях старшего воина! Да при чём здесь это!

– Дело не в военных полномочиях… – полушёпотом, понимая, что он спорит с самой Наистарейшей, сказал Санира. – Поход ещё не начался! И причиной его является ошибка!

– Дело не в военных полномочиях, – пространство отторгло его слова, хотя кто-то и мог подумать, что это эхо. – Всё решает Гарола.

– Он лишь мужчина, – пробормотал юноша. – Если ты…

– Да как ты не понимаешь! – глиняная фигура внезапно, в один момент резко расширилась, покрылась трещинами и распалась, засыпав Саниру острыми осколками. Внутри неё была не пустота. Нет. Там сидел сильный, гибкий, озлобленный, полный страха и жажды мести зверь. Его усыпанный шипами-лезвиями хвост сверкнул в воздухе. Морда надвинулась на Саниру, и прямо перед ним зависли тринадцать пылающих жарким пламенем глаз. Усыпанная острейшими зубами пасть выдохнула: – Теперь Гарола управляет Городом!

Санира в испуге отшатнулся, однако зверь не собирался отпускать его. Змеиное тело изогнулось, взяв юношу в кольцо, и злые глаза, все тринадцать, вновь повисли прямо у лица.

– Они думают, что мои решения плохие, а его – хорошие! Что действуют обряды, проведённые любой жрицей, даже просто женщиной, а управлять должен он!

– Кто… Кто так думает? – прошептал ошарашенный Санира.

– Люди! – выдохнул зверь. – И неважно, что я Наистарейшая! Если люди не верят старшей жрице, им нужен лишь повод… А Гарола! Вождь Города! Старший стражник! Человек, в мирное время выгрызший себе военные полномочия… Праведный воин, который никогда не ошибается… Горожанин, пекущийся о благе каждого…

Зверь был так страшен, что Санира не мог ни о чём думать. Взгляд тринадцати пылающих, пронзающих, ужасающих глаз парализовал…

Чуть в стороне появился силуэт. Кто-то из дома Субеди. Женщина делала Санире знаки, но он не мог их рассмотреть, потому что прямо перед его лицом висела голова чудища…

Несколько жутких мгновений ничего не происходило. Потом зверь стал съёживаться, исчезать, растворяться в воздухе. И вот уже Субеди, женщина из крови и плоти, с трудом разжала пальцы, державшие Саниру за плечи. Глаза её погасли. Она отодвинула своё лицо от лица юноши и отступила на шаг.

– В общем, со своим делом иди к Гароле, – прохрипела она устало.

Напуганный, не в силах отвести взгляда от Субеди, Санира попятился.

– Иди, иди, – добавила Наистарейшая, отвернулась от него и старческой походкой направилась к загону со свиньями.

Юноша продолжал пятиться. Его перехватила женщина, делавшая знаки, и горячим шёпотом забормотала в ухо:

– Ты же понимаешь, никто не должен узнать о том, что здесь произошло. Если ты проговоришься, сёстры-богини нашлют на твой дом множество бед, да и земная кара будет не менее страшной.

Она вроде бы лишь шла рядом с Санирой, но он чувствовал, что её руки тащат его прочь.

– Наистарейшая! – крикнул Санира, вырываясь из цепкой хватки.

Субеди повернулась.

– Наистарейшая, почему ты сказала, что Радигу умертвили лесные?

Старшая жрица молчала, глядя на юношу.

Женщина её дома продолжала оттаскивать Саниру. Она была слабой, и юноша понимал, что без всяких усилий мог бы оставаться на месте, если бы захотел. И всё же медленно отступал, глядя на Субеди.

– Гарола, – ответила Наистарейшая. – Гарола воспользовался моим неосторожным предположением, привселюдно высказанным в ночь, когда принесли Радигу…

Санира растерянно заморгал. Зачем старшему воину столь очевидная ложь?!

Последние слова окончательно лишили Субеди остатков жизни. Так и не дойдя до загона, она тяжёлым кулём села на землю.

– Всё, всё, иди, – снова забормотала женщина, державшая Саниру за одежду. – Наистарейшая ответила на твои вопросы. Уходи. Уходи же наконец!

– Наистарейшая, что тебе на самом деле сказали сёстры-богини? Кто умертвил Радигу?

Субеди подняла голову и устало посмотрела на Саниру. Криво ухмыльнулась:

– Ты и сам знаешь!

3

Дом Наистарейшей

Слова Субеди оглушили Саниру. Он знает, кто умертвил Радигу? Он?

Оторопевший, Санира брёл от дома Наистарейшей, ничего не видя вокруг.

С чего Субеди взяла, что он знает? Как она могла подумать такое!

Что вообще означают её слова? Что виновны всё же лесные? Или что он скрывает лиходея? Или что это он сам и умертвил Радигу?

Кто-то натолкнулся на ошеломлённого Саниру, но тот этого даже не заметил.

А вдруг Нимата в ярости рассказал своей тётке о выброшенном каменном шаре? Что тогда должна была подумать Наистарейшая?

Нимата, змеиные его потроха! Вот друг! Если старшая жрица расскажет о шаре Гароле, тот возьмётся за бесправного юнца всерьёз…

Что же делать?

А как же сёстры-богини? Ведь Субеди разговаривала с ними! Они-то должны были поведать ей правду! Или их тоже кто-то обманул?