Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах

– Серый Ястреб не так уж плох, – заметил Крамер, попыхивая короткой, хорошо обкуренной трубкой. – Прежде был шаманом племени, лечил людей. Только вот малость подвинулся на своей языческой вере, особенно по части змеиных богов. Не знаю, какими тайнами он владеет, но со змеями творит настоящие чудеса – просто мурашки по коже. Ну, вы сами видели… – Он уже знал о нашем первом знакомстве с индейцем. – Я постарался успокоить старика, – продолжал Крамер, – сказал, что вы не хотели оскорбить богов, что извиняетесь и все такое. Так что завтра сможете отправиться в путь: Джоэль починит машину и пригонит сюда. Короче, дело вроде как улажено… хотя трудно сказать наверняка. От индейских идолов лучше держаться подальше.

Крамер рассказал о необычной религии племени зуни, об алых богах, почти неизвестных белым людям. Барбара слушала зачарованно, да и я не пропускал ни единого слова. Местный старатель, должно быть, хорошо разбирался в таких вещах.

Он поведал нам о Великом Зайце, создавшем мир, когда еще не было ничего, кроме бурных вод изначального океана, и о земле Паука, самом нижнем из семи миров, откуда поднялись нынешние люди. О Великом Змее, древнем индейском боге, прекрасном и не стареющем, которому поклоняются пимы и юмы, ацтеки и атабаски.

О Великом Змее было ничего не известно, помимо того, что он застал еще жаркие болота доисторических эпох и положил начало змеиному роду. Смертоносная коралловая змейка, африканская гадюка, коварный гремучник – все они, от крошечной синей змейки до гигантской болотной анаконды, обязаны своим существованием змеиному богу.

Пока мы слушали, сумерки сгустились и настала ночь. Ветер таинственно шептал за стеной хижины, а когда он на миг замирал, мне мерещился зловещий шелест. Рука Барбары нашла мою в темноте. Становилось все холоднее, а Крамер знай рассказывал, тихо и монотонно, глядя в умирающий огонь, словно видел там причудливые образы первобытных богов.

По словам шаманов, Великий Змей удалился от людей в заветные подземные пещеры. Однако власть его не ослабла, и оскорблений он не терпит, так что редкий индеец решится убить змею. Ужасный змеиный культ жив, он распространился от болот Луизианы до тундр Аляски. Говорят, под этим самым плато находится его главный храм, но ни один белый пока не побывал там.

Наконец Крамер поднялся и подбросил в очаг полено.

– Никто не знает, сколько правды в этих легендах, – медленно проговорил он, наблюдая за пламенем. – Во всяком случае, Серый Ястреб в них верит. Что ж… – Старатель глянул на Барбару, которая уже клевала носом. – Вы, должно быть, устали. Можете занять мою спальню, а мы с вашим мужем переночуем здесь.

Он зажег масляную лампу и отворил дверь в крошечный закуток с единственной койкой. Я проводил туда жену и закрыл за нами дверь. Она обратила ко мне побледневшее лицо:

– Ральф, я… я боюсь. Машину никак нельзя починить сегодня?

Я обнял дрожащие плечи, прижал ее к себе и вздохнул:

– Не вижу возможности… И потом, здесь мы в безопасности, наш новый друг вроде как все уладил.

– Знаешь, у меня такое чувство, будто вот-вот случится что-то…

– Я буду рядом, за дверью, – заверил я. – Что может случиться? А если и так, тебе достаточно меня позвать.

Барбара кивнула, но ее губы дрожали. Я поцеловал жену и вышел. Крамер уже расстилал на полу одеяла.

– Кровать только одна, – обернулся он, – но мне не впервой спать на полу. Одну ночь выдержите?

– Конечно, – кивнул я и стал помогать ему.

Однако еще долго после того, как я услышал мерное сопение уснувшего хозяина, мой взгляд не отрывался от тлеющих углей в очаге, а в памяти проносились странные события прошедшего дня.

Мало-помалу я стал погружаться в сон, но, прежде чем уснул, успел заметить, что ветер стих, и ощутил в мертвом безмолвии какое-то странное ожидание, будто тишина вот-вот будет нарушена. Вскоре сон одолел меня окончательно.

Обычно я сплю крепко, но когда проснулся от криков, понял, что слышу их уже довольно долго. Я полежал, собираясь с мыслями. Звуки доносились снаружи, вокруг стояла непроглядная тьма. Тщетно попытавшись нашарить Крамера, я вскочил на ноги и ринулся в спальню к жене. Дверь была распахнута.

– Барбара! – выкрикнул я, держась за стену и стряхивая остатки сна, туманящего сознание. – Барбара!

Тишина в ответ.

В кармане нашлись спички, я зажег одну и оглядел каморку. Постель была смята, в комнате никого, из открытого окна доносились крики.

Я повернулся в поисках хозяина. Он тоже исчез.

Смахнув со лба холодный пот, я распахнул входную дверь и бросился вон из дома, шлепая по земле подошвами незашнурованных ботинок.

Ночь выдалась пасмурная и беззвездная. Постепенно глаза привыкли к темноте, но все равно я чуть не споткнулся о Крамера, прежде чем увидел его.

Он лежал на спине и стонал. При свете спички я увидел, что на рубашке у него расплывается алое пятно. Бледные глаза невидяще уставились на меня, затем взгляд прояснился.