Некоторые проблемы не решить психологическими способами, потому что у них социокультурные корни. Если в классе собрались дети из настроенных псевдопатриотически семей, нужно работать с семьями, а не усиливать конфликт, фактически подстрекая мальчишку на вечную борьбу. Это выглядит как парадокс, потому что всякий позавидовал бы тому, какой мудрый отец у Асхана. Выносливость, к которой приучал отец, еще пригодится мальчику в жизни. А вот бывших одноклассников-обидчиков наказали для проформы. Обеспечить безопасность Асхана, предупредить школьников о последствиях их дурного поведения должна была классная руководительница. Но бытовая ксенофобия у нас не считается злодеянием. Учителя и сами считают, что работать было бы легче, если учить только славян.
У ребенка серьезный конфликт в школе. Как поступит папа?
Неправильно
«Иди и покажи, на что ты способен!»
Правильно
«Пойду с тобой к учительнице. Поблагодарю за заботу! Может, ей нужна какая-то помощь?»
Ситуация 2. Малыш и Карлсон
Родители пятилетнего Тимофея обеспокоены тем, что он все время с кем-то разговаривает, бубнит себе под нос. Даже когда родители рядом, он не обращает на них внимания и продолжает общаться с «ним». «Кто это, Тема?» – «Один человек». – «А как его зовут?» – «Не знаю пока». – «А с ним можно познакомиться?» – «Ну, ему же некогда, он работает все время. У него нет времени. Как ты не понимаешь?» Такие разговоры расстраивают родителей, потому что слишком напоминают им то, что они сами говорят своему сыну: нет времени, занят. И вот в отместку он пародирует их прямо у них на глазах… Детский психолог заверил, что это не пародия. Скорее это приглашение изменить сценарий и из занятых родителей превратиться в веселых, любящих и понимающих.
Родитель:
«Почему ты разговариваешь с придуманным существом, когда я рядом? Это странно!»Ребенок:
«А какая разница? Ведь вы точно так заняты, как он, только еще больше! С ним я могу поговорить всегда, когда захочу».Дети начинают играть с виртуальными персонажами. Они могут разыгрывать сказку самостоятельно. Это этап аутичной речи – разговора с самим собой. Реальный собеседник может отсутствовать, но подразумеваться. Мы ведь тоже, уже став взрослыми, продолжаем общаться сами с собой, с воображаемым альтер-эго или с каким-то значимым человеком, до которого пока не можем достучаться. Так что в самом факте разговора с собой нет ничего клинического. Смущать должно содержание монолога. Вторым «Я» ребенка становится взрослый, который всегда занят чем-то более важным, чем общение с малышом. Если так пойдет и дальше, ребенок вырастет в неуверенности, что его выслушают и поймут правильно.
Неразделенная радость ребенка может обернуться чувством одиночества. Прекрасная игрушка будет сиротливо стоять на полке, если некому ее показать и не с кем о ней поговорить. Взрослые устают играть с детьми, после работы им хочется отдохнуть, и малыша отправляют в свою комнату: «Иди поиграй!» Но с кем?