Познание смыслов. Избранные беседы

Я просто к слову вас перебью. Мне приходилось бывать в Индии, в штате Гоа, и там довольно много собирается так называемых «дауншифтеров» и людей, приехавших из разных стран, и они как эскаписты: люди, сбежавшие от современного мира, пытавшиеся найти своё какое-то понимание. И они не то чтобы себя противопоставляют социуму, они просто не хотят иметь с ним дело…

Эскаписты и дауншифтеры в Гоа – это совершенно не те, кого я имею в виду, потому что там люди ищут прежде всего бесплатного минималистского комфорта, абсолютно уклоняясь от каких-то вызовов, задач, каких-то сложностей, каких-то проектов, какой-то напряжённости. Они просто сдают какие-то квартиры, которые у них, по тем или иным обстоятельствам, есть в собственности, и на очень небольшую денежку, получаемую оттуда, просто живут на пляже. Вечный пляж, вечный сироп, минимальная одежда, прибой. Это совсем не те люди. Это чистые beach comrade, чисто человеческая пенка.

А где те, про которых вы говорите? Они где обитают?

Они обитают среди нас, они являются нашими детьми, они являются частью большого города, и они необязательно имеют или не имеют какую-то собственность, которая держит их на плаву. Просто эта собственность и устройство – это, так или иначе, не их тема. Их жжёт необходимость внутренней связи с каким-то ветром Духа, они хотят быть в мейнстриме, как то третье сословие, о котором Аббат де Сийес говорил: «Кто такие третье сословие? Никто. Кем оно должно быть? Всем». Вот они – desdichados, они – никто. А хотят быть всем. И это пассионарные люди, это наполеоны без сожалений и без внутренней трещины Раскольникова. Не то чтобы они по старушкам хотят специализироваться – старушки для них никто и ничто, и не будут они размениваться на криминал. Они брезгуют криминалом. Потому что понятно, что тот, кто собирается доказать, что он – Наполеон и для этого идёт в криминал, как Раскольников, – этот уже заранее человек, обречённый на скулёж и капитуляцию перед своей экзистенцией. В этом смысле гениальный Достоевский очень правильно расставил все акценты…

Если позволите, я хочу привести один очень интересный пример, который подтвердит или опровергнет вашу идею. Недавно я беседовал с одним очень известным человеком, и он мне рассказал о своей мечте. Он мне рассказал о виртуальном сетевом государстве, в котором люди стали его гражданами, но каждый из них живет там, где хочет. Там они могут принимать какие-то коллективные решения, бороться против усиления государств, и есть юристы, которые будут их защищать, и так далее. То есть идея глобализма такого побуждает людей выйти из государственной клетки и перейти в другое качество. Им хочется расширить границы и перейти на уровень других взаимоотношений. Если я правильно помню, конец XIX века – начало XX века, Первый Интернационал, Второй, Третий, то, что делал Ленин, Троцкий, это ведь было объединение людей по другим признакам, – не по признакам наций, а по признакам уже классов…

Они апеллировали, естественно, к трудящимся, а сами были интеллигентами, которые хотели оседлать трудящихся и от их имени начать диктовать свою волю мировому порядку. Они хотели власти, естественно, но к власти интеллигент – даже трижды заговорщик – прийти не может: это на своей шкуре испытал Огюст Бланки, который большую часть жизни провёл в разных французских тюрьмах. Поэтому они пришли к очень здравой мысли, что надо говорить от имени масс.